Полтора года минуло как господин Русанов попросил помощи у госпожи Анны Дембовски, вице-консула Польши в Санкт-Петербурге во время траурных мероприятий в посёлках Сойга и Сосновка по увековечиванию памяти поляков — ссыльнопоселенцев, но никакой реакции не последовало. А господин Марциняк оказался не в курсе...
На мой взгляд, по всем нормам, как человеческим, так и дипломатическим, это некрасиво. Но никогда не поздно провести работу над ошибками. Тем более, не шкурный интерес у нас и замглавы Русанова — что может быть более естественным, чем желание знать судьбу своих земляков? Ведь никто не чинит препятствий польской стороне, которая с завидной целеустремлённостью ведёт поиски последних пристанищ репрессированных, а найдя, приводит в порядок захоронения своих сограждан. Почему наше желание сделать тоже самое не находит, как оказывается, всестороннего отклика?
Зато моё предположение о том, что выяснение судьбы пропавших без вести 560 красноармейцев из Вернетоемского района может явить совершенно неприглядную картину их содержания и обращения с ними вызвало мгновенную реакцию — господин Марциняк прислал главреду Азовскому письмо, в котором выставил меня полнейшей бестолочью и невежей. Гнев дипломата вызвала фраза: «в отношении пленных творился беспредел, схожий со зверствами нацистов». Господин Марциняк счёл её ложной и оскорбительной. Не сочтите за дерзость, позволю себе повторить начало предложения, из которого господин генеральный консул оставил только вторую половину: «В открытых источниках достаточно свидетельств самих поляков о том, что в...» и далее по тексту.
Помилуйте, господин генеральный консул, что же здесь ложного? Вот отрывок о лагере в Белостоке из докладной записки начальника санитарного департамента министерства военных дел Польши (декабрь 1919), опубликованный в книге «Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.» - совместном труде российских и польских историков и архивистов о судьбе красноармейцев, попавших в польский плен во время войны 1919-1920 годов:
«Я посетил лагерь пленных в Белостоке и сейчас, под первым впечатлением, осмелился обратиться к господину генералу как главному врачу польских войск с описанием той страшной картины, которая предстает перед каждым прибывающим в лагерь... Вновь то же преступное пренебрежение своими обязанностями всех действующих в лагере органов навлекло позор на наше имя, на польскую армию так же, как это имело место в Брест-Литовске. В лагере на каждом шагу грязь, неопрятность, которые невозможно описать, запущенность и человеческая нужда, взывающие к небесам о возмездии. Перед дверями бараков кучи человеческих испражнений, больные до такой степени ослаблены, что не могут дойти до отхожих мест... Сами бараки переполнены, среди «здоровых» полно больных. По моему мнению, среди 1400 пленных здоровых просто нет. Прикрытые только тряпьем, они жмутся друг к другу, согреваясь взаимно. Смрад от дизентерийных больных и пораженных гангреной, опухших от голода ног. В бараке, который должны были как раз освободить, лежали среди других больных двое особенно тяжелобольных в собственном кале, сочащемся через верхние портки, у них уже не было сил, чтобы подняться, чтобы перелечь на сухое место на нарах..."
(Алексей Памятных, статья «Пленные красноармейцы в польских лагерях», журнал «Новая Польша» № 10, стр. 29-36,2005 год,
http://www.novpol.ru/index.php?id=498)
И далее из того же источника: «в оперативной сводке командования 5 й армии Войска Польского от 24 августа 1920 г. отмечено: “В качестве возмездия за 92 рядовых и 7 офицеров, жестоко убитых 3 м советским кавалерийским корпусом, сегодня расстреляны на месте экзекуции [правильно перевести: казни - А.П.] наших солдат 200 взятых в плен казаков из советского 3 го кавалерийского корпуса”. Конец цитаты.
Если это не беспредел, то что тогда? Можно ещё цитат накидать, но зачем? Интернет общедоступен, пользуйтесь. И будьте любезны, господин генеральный консул объясниться, что означает строчка в конце Вашего письма: «к сведению: Орлов И.А., губернатор Архангельской области»?
Глупо считать, что Вы хотели сообщить мне кто является первым лицом нашей губернии. Скорее всего, Вы тем самым уведомили меня, что продублировали письмо Игорю Анатольевичу. Если это правда, то почему не направили его сразу господину Лаврову, главе МИД России?
Извините, но если я прав, то это очень смахивает на обыкновенную кляузу как в детском саду. Разговор был между нами, причём тут губернатор? У нас, если Вы не в курсе, цензуры нет и губернатор, при всем к нему уважении, не диктует нам что писать, а что нет. На этом, господин Марциняк позвольте мне закончить и в качестве постскриптума процитировать сэра Уинстона Черчилля:
« Нужно считать тайной и трагедией европейской истории тот факт, что народ, способный на любой героизм, отдельные представители которого талантливы, доблестны, обаятельны, постоянно проявляет такие недостатки почти во всех аспектах своей государственной жизни. Слава в периоды мятежей и горя; гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости» (Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Кн.1. М., 1991, стр. 147).
Андрей Мирошников, заместитель главного редактора «Правды Северо — Запада», специально для ИА «Эхо Севера»