...Стратегии‑2030, которая при ближайшем рассмотрении оказывается столь же далекой от реального положения дел, как и перспективы ирригации на Луне. Но, прежде чем приступить к осмыслению программного документа, необходимо понять, от чего отталкивались разработчики, какие цели перед Архангельской областью ставили, за счет чего собирались совершить прыжок в светлое будущее.
И за счет чего уже теперешний губернатор Орлов, не изменивший ни одного вектора, предусмотренного Стратегией развития Архангельской области, намерен вытащить регион из экономической пропасти, до дна которой осталось всего ничего.
Итак, решение о разработке Стратегии было принято в октябре 2008 года. Процесс разработки проходил в три этапа:
– проведение стратегического анализа ключевых отраслей экономики и конкурентоспособности Архангельской области,
– выбор на его основе долгосрочной Стратегии социально-экономического развития до 2030 года,
– определение основных направлений деятельности исполнительных органов государственной власти Архангельской области на 2009–2012 годы, а также плана первоочередных мероприятий на один год (2009).
Забегая вперед, скажем, что разработка Стратегии должна была учитывать текущие проблемы региона и отталкиваться в том числе и от путей их решения. Без этого написанная как с чистого листа Стратегия была бы ничем иным, как полётом фантазии в красивой обложке. Получилось это или нет, подытожим в конце материала.
На этапе стратегического анализа разработчики проанализировали 20 отраслей экономики Архангельской области. В анализ входили следующие позиции:
– текущее состояние отрасли,
– уровень производительности труда,
– планы крупнейших предприятий по развитию,
– оценка конкурентоспособности Архангельской области по отношению к другим регионам (определение преимуществ и проблем развития),
– опыт развития стран и регионов с похожими природно-климатическими условиями.
Прибавив к полученным данным текущий (на 2008 год) уровень развития исследуемых отраслей, заявленные планы предприятий (модернизация производства и пр.), общероссийские и мировые экономические тенденции, наличие или отсутствие в области предпосылок и условий для развития каждой из отраслей (реальность представленных промышленниками планов. – прим. ред.), получили прогнозы по отраслям до 2030 года.
Именно потенциал роста/развития каждой из них и был описан в последующих сценариях развития. При этом учитывался предполагаемый потенциал роста выручки, уровень добавленной стоимости, уровень производительности труда, количество работников и средний уровень зарплаты.
К этому присовокупили влияние развития каждой отрасли на положение других так или иначе связанных с ней производств. Плюс возможность по увеличению экспорта на другие регионы и за рубеж.
Последнее необходимо пояснить. Например, развитие сети дорог автоматически снижает стоимость автоперевозок, а это, в свою очередь, уменьшает издержки, обязательно закладываемые в конечную цену производимых товаров и услуг.
***
Полученные результаты превратились в отраслевые приоритеты области, сформированные по принципу: «потенциальный вклад в экономику региона + поддержка власти для развития». Затем приоритеты были уточнены в зависимости от того, есть или нет в районах Архангельской области возможности для развития отраслей, признанных ключевыми, и могут ли таковые в них быть созданы.
Также было посчитано, какая нужна инфраструктура (транспорт и энергетика), какие трудовые ресурсы необходимы, роль малого и среднего бизнеса, потребность в государственных и частных инвестициях, насколько благоприятен социальный климат и условия для жизни населения области.
Понятно, что ни о каком развитии производств, создании новых предприятий не может быть и речи, если люди целыми семьями снимаются с насиженных мест и уезжают куда глаза глядят.
Приоритеты в развитии по отраслям получились следующие:
1 – судостроение, машиностроение, ЛПК, транспорт, туризм;
2 – производство топливно-энергетической продукции (нефтеперерабатывающий завод), добыча, кроме топливно-энергетических ресурсов, рыболовство;
3 – торговля, пищевая промышленность, электроэнергетика, газ и вода, научно-образовательный комплекс;
4– химия и нефтехимия, связь и телекоммуникации, промышленность строительных материалов, строительство, ювелирная промышленность, сельское хозяйство, металлургия, добыча топливно-энергетических ресурсов.
Грубо говоря, все надлежит развивать одновременно, увязывая между собой. Как не вспомнить здесь русскую народную поговорку о перспективах погони за двумя зайцами.
***
При этом все вышеперечисленное в большой степени соответствовало основным направлениям Концепции развития Российской Федерации и Северо-Западного федерального округа. Уже на этом этапе невозможно отделаться от ощущения, что приоритеты Стратегии‑2030 в немалой степени подгонялись под федеральные и окружные показатели, с чрезмерно оптимистичным взглядом на реальные возможности и состояние Архангельской области.
Доказательством последнему тезису могут служить прогнозы ключевых показателей экономики области к 2030 году. Так, среднедушевой доход населения от 8,9 тысячи рублей в 2006 году (непонятно, почему точкой отсчета взят этот год, если Стратегия разрабатывалась в 2008-м. – прим. ред.) прогнозировался в 2030‑м на уровне 33 тысячи рублей.
Рост совокупного объема выручки по секторам экономики закладывался в значении +4,3% ежегодно. А в числовом значении с 300 миллиардов рублей (2006 год) до более чем 820 миллиардов (2030 год).
Как будто нет и не было государственного долга, как будто каждое предприятие работает исключительно на новом оборудовании, как будто очередь на получение производимой ими продукции расписана на годы вперед, как будто трудоспособное население не покидает Архангельскую область по 10 тысяч человек в год, а в таком же количестве заселяется…
***
Вернемся к Стратегии‑2030. В разряд основных отраслей экономики области – своеобразных локомотивов – разработчики определили:
– транспорт и логистику;
– судостроение;
– машиностроение;
– лесопромышленный комплекс;
– туризм.
При этом лидером было названо машиностроение, в котором занятость увеличится. Тем самым можно сделать вывод, что на ЛПК, несмотря на его присутствие во всех расчетах, практически ставился жирный крест.
Что не укладывается в голове, поскольку практически означает поворот на 180 градусов от вековой «специализации» области, и в немалой степени противоречит неоднократным заявлениям как о развитии производств по глубокой переработке древесины, так и связанных с ними предприятий (домостроение, биотопливо, лесовосстановление и т. п.).
К тому же, о каком развитии машиностроения может идти речь, если таковых предприятий раз-два и обчелся? И предпосылок к его бурному росту не наблюдается. Еще одним фактором, заставляющим скептически относится к этому прогнозу, является кадровый дефицит на имеющихся заводах, уже ставший постоянной головной болью их руководства.
Получается, что разработчики Стратегии, а вслед за ними и заказчики/наследники программного документа всерьез полагали, что рабочие из ЛПК в одночасье переквалифицируются в машиностроителей. Как будто это просто: был лесорубом – стал токарем.
Примечательно, что раздел «машиностроение» не конкретизируется. Между тем машиностроение делится на три группы: трудоемкое, металлоемкое и наукоемкое. А уже эти группы делятся на отраслевые подгруппы: тяжелое машиностроение, общее машиностроение, среднее машиностроение, точное машиностроение, производство металлических изделий и заготовок, ремонт машин и оборудования. О каком именно машиностроении идет речь в Стратегии? Неужто собирались выпускать автомобили?
***
Еще одним ключевым показателем региональной экономики является валовый региональный продукт (далее – ВРП). Согласно Стратегии, к 2030 году ВРП составит 230 миллиардов рублей. Но сделана оговорка: для этого потребуется вложить в экономику около 1 триллиона рублей.
Возникает вопрос: откуда возьмутся такие астрономические средства? У разработчиков Стратегии есть ответ – это будут государственные инвестиции. Но позвольте, с каких щей решили, что Москва окажется настолько щедра к отдельно взятой Архангельской области?
Для сравнения: на текущий момент доля бюджетных инвестиций в Архангельской области от общего объема инвестиций в основной капитал составляет около 9 %, из которых 4 % приходится на федеральный бюджет и 3 % –на областной. Эти показатели ниже, чем в среднем по России. Здесь же нельзя не отметить: а где оставшиеся 2 %, ведь 4+3 = 7, а не 9?!
В качестве версии: 2 % – это размер бизнес-инвестиций. На фоне двухлетних неоднократных заявлений губернатора Орлова об огромном инвестиционном потенциале Архангельской области такой размер бизнес-участия в экономике выглядит не просто скромным – смехотворным.
Таким образом, для реализации разработанной Стратегии потребуется примерно в три раза увеличить существующие инвестиции. Еще раз обращаем ваше внимание: откуда их взять, если область находится в предбанкротном состоянии?
***
Переходим к трудовым ресурсам. Предусматривается, что к 2030 году потребность в них сократится на 23 %. Якобы по причине опережающего роста производительности труда. Людей заменят машины/станки – можно понять и так. Но тут же указано, что дефицит работников исключать нельзя, поскольку население уезжает и стареет. Это противоречие никак не разрешено.
Одну из ключевых ролей на пути к процветанию Архангельской области разработчики Стратегии отводят бизнесменам. По их расчетам, доля предпринимателей к 2030 году должна увеличиться с имеющихся 16 процентов до 30. Причем прирост оборота малого и среднего бизнеса видится в увеличении их участия в торговле, судостроении, транспорте, ЛПК, строительстве, машиностроении и туризме.
Частная судоверфь или машиностроительный заводик, построенный с «нуля» – в такую радужную перспективу вряд ли поверит даже завзятый оптимист. Покажите нам предпринимателя, которому некуда девать пару-тройку совершенно свободных миллиардов. А губернатор Орлов, судя по всему, не сомневается, что такие люди есть.
***
Грузовые и пассажирские перевозки. Если все пойдет, как прописано в Стратегии, то к 2030 году существенно вырастет спрос на них. Так, грузооборот вырастет более чем 60 %, а пассажирооборот – на 70 % (опять в сравнении с 2006 годом).
Отдадим должное разработчикам Стратегии, понимавшим, что планы планами, а толчок для экономического роста нужен не внутренний, а внешний. Таковым стали проекты, с которыми выступал где только можно Илья Михальчук и на которые продолжает уповать Игорь Орлов:
– строительство «Белкомура»;
– строительство глубоководного района Архангельского морского порта;
– реконструкция федеральной трассы М‑8;
– развитие существующей сети железных дорог;
– развитие и реконструкция аэропортов в районных центрах области, расширение региональных и местных авиамаршрутов;
– реконструкция терминалов и акватории, реконструкция подходного канала в морскому порту Архангельска.
Ни одна из перечисленных позиций не является собственной разработкой властей Архангельской области. Все они – часть Стратегии развития транспортного комплекса Северо-Западного федерального округа. Удачно присоседились – можно понять и так.
Нет главного – как Правительство области намерено осваивать/развивать то, что будет построено. Складывается впечатление, что стоит только завершиться работам на той же трассе М‑8, как вокруг нее, словно грибы после дождя, сами по себе вырастут мотели, общепит, сервисные станции и прочая инфраструктура.
Еще одним примером оторванности Стратегии от реальной жизни может служить ситуация вокруг аэропорта Котласа. Его проблемы агентством по транспорту, созданным губернатором Орловым, до настоящего времени так и не решены. Аэропорт, вместе со взлётно-посадочной полосой, принадлежит частнику – обыкновенному предпринимателю.
Железная дорога. Из всех типов этого вида сообщения к сфере влияния Правительства области относятся только пригородные перевозки. Вот уже два года область живет с перспективой их сокращения. Но, по большому счету, ничего, кроме заявлений о шантаже со стороны железнодорожников, увенчанных лозунгом «пригородные поезда сокращать не дадим», мы не услышали.
Продолжение следует…
Материал предоставлен общественно-политической газетой «Правда Северо-Запада», опубликовано от 18.12.2013