Предлагаем вашему вниманию стенограмму судебного заседания. Текст приведен с незначительными сокращениями, поскольку на страницах газеты невозможно разместить полную расшифровку допроса.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, пожалуйста, кто представил Кордесу кандидатуры доверенных ему лиц при подписании доверенности?
Представитель потерпевших Шпякин: Я лично не присутствовал, поэтому не знаю.
Представитель потерпевших Захарова: А как Кордес объяснял?
Представитель потерпевших Шпякин: Кордес объяснял… Со слов Кордеса Сергей Александрович Мышковский попросил подписать доверенность.
Представитель потерпевших Захарова: То есть кандидатуры Кордес сам не искал?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, «Стэм» является акционером Лесозавода?
Представитель потерпевших Шпякин: Да, по-моему до сих пор является.
Представитель потерпевших Захарова: Какой процент акций?
Представитель потерпевших Шпякин: Порядка 78.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, как акционер «Стэм» должен был оценивать деятельность нового руководства?
Представитель потерпевших Шпякин: Ну… По идее, да. Должен был.
Представитель потерпевших Захарова: Вы в то время были директором. Представляли «Стэм». Как директор «Стэма» вы можете сейчас сказать, как «Стэм» оценивал деятельность нового руководства?
Представитель потерпевших Шпякин: Мы наблюдали. Ситуация доносилась постоянно до Кордеса. Потому что основным акционером «Стэма» является Кордес. И опосредованно через «Стэм» он является акционером Лесозавода №3, у него непосредственно есть прямые акции. Кордес стал просто сидеть наблюдать.
Представитель потерпевших Захарова: А вы как оценивали? Вы то что доводили до Кордеса?
Представитель потерпевших Шпякин: *Неразборчиво* два месяца. Ещё раз повторюсь, ситуация на заводе была достаточно удовлетворительной, то есть…
Представитель потерпевших Захарова: *Перебивая* Это какие месяцы?
Представитель потерпевших Шпякин: Июнь-июль. Начало августа.
После августа сократились поставки пиловочника, не выполнялись контракты. Соответственно, ситуация начала ухудшатся.
Представитель потерпевших Захарова: Вы с Кордесом каким образом общались?
Представитель потерпевших Шпякин: Через переводчика Сергея Кадкина, потому что Кордес испытает трудности в разговоре на английском языке, на немецком я не могу…
Представитель потерпевших Захарова: При встречах?
Представитель потерпевших Шпякин: При встречах или по телефону.
Представитель потерпевших Захарова: И по телефону?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Представитель потерпевших Захарова: Посредством электронной переписки?
Представитель потерпевших Шпякин: Только через Кадкина. Сам Кордес *неразборчиво*.
Представитель потерпевших Захарова: Вы о какой ситуации на заводе докладывали Кордесу, начиная с августа месяца. Что происходит на заводе.
Представитель потерпевших Шпякин: *Глубоко вздыхая* Не помню. Честно говорю – не помню.
Представитель потерпевших Захарова: У вас электронная переписка сохранилась?
Представитель потерпевших Шпякин: Скорее всего, да. Она в архивах где-то. Надо вытаскивать всё.
Представитель потерпевших Захарова: Вы говорите: распродажа имущества началась. Какого конкретно и откуда вам стало известно?
Представитель потерпевших Шпякин: Насколько мне стало известно от главного инженера Дмитрия Евгеньевича Валькова начался демонтаж старых линий сортировки. Начался вывоз плит бетонных с участка сортировки брёвен. По-моему оттуда… Ставился вопрос о демонтаже крана на участке сортировки брёвен.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, вы с уставом Лесозавода знакомы?
Представитель потерпевших Шпякин: Поверхностно.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, предусмотрена ли процедура основания, одобрения крупных сделок уставом?
Представитель потерпевших Шпякин: Не помню сейчас.
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, вам что-то известно о том, решался вопрос об одобрении каких-то сделок, допустим, займов, строительства пилетного завода? Строительства ТЭЦ? Что-то известно?
Представитель потерпевших Шпякин: Мне об этом не известно.
Представитель потерпевших Захарова: А Кордес вообще знал о планах модернизации завода новым руководством?
Представитель потерпевших Шпякин: Единственный план, который всем показывал, ещё раз повторюсь - план организации, то есть постройки нового завода на базе *неразборчиво*.
Представитель потерпевших Захарова: Линия «САП», о которой вы сказали. Она приобретена была за чей счёт?
Представитель потерпевших Шпякин: Насколько я помню, под эту линию был взят инвестиционный кредит в 800 тысяч евро от банка СГБ.
Представитель потерпевших Захарова: Кем?
Представитель потерпевших Шпякин: Лесозаводом.
Представитель потерпевших Захарова: Лесозавод купил по большому счёту?
Представитель потерпевших Шпякин: По большому счёту – да.
Представитель потерпевших Захарова: И работы все тоже Лесозавод за свой счёт?
Представитель потерпевших Шпякин: За свой.
Представитель потерпевших Захарова: А Кордес принимал участие в этом?
Представитель потерпевших Шпякин: Он принимал участие в согласовании *неразборчиво*на 5-6 месяцев.
Представитель потерпевших Захарова: Финансово?
Представитель потерпевших Шпякин: Финансово. То есть только в переговорах.
Представитель потерпевших Захарова: Только в переговорах? Финансово никак?
Представитель потерпевших Шпякин: Никак.
<…>
*Примечание. Во время своих ответов свидетель Шпякин повернулся в сторону адвокатов, стоя спиной к журналисту, поэтому иногда его речь и даже целые предложения были слышны неразборчиво.
Адвокат обвиняемых: Вам знакома такая фамилия Тарасов Анатолий Александрович?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: А кто это такой?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* представлялся, как представитель интересов «Тимбер».
Адвокат обвиняемых: Он помогал организовывать собрание акционеров?
Представитель потерпевших Шпякин: Ну… Консультировал. В плане устава и так далее.
Адвокат обвиняемых: *неразборчиво* о смене директора?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: То есть ваше решение.
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Вы с ним согласовывали это решение?
Представитель потерпевших Шпякин: Каким образом я с ним должен был согласовывать это решение?
Адвокат обвиняемых: Не знаю. Встречались, обсуждали.
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: Нет, не обсуждали. Ну, он присутствовал при собрании?
Представитель потерпевших Шпякин: Не помню сейчас.
Адвокат обвиняемых: Не помните. Скажите, пожалуйста, основания для расторжения с вами отношений со стороны Кордеса что явилось?
Представитель потерпевших Шпякин: Прекращение со стороны Кордеса… *неразборчиво* с Кордесом.
Адвокат обвиняемых: То есть, вы лично написали заявление?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Что послужило основанием?
Представитель потерпевших Шпякин: Процедура наблюдения, если не ошибаюсь. Не было необходимости *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: В процедуре наблюдения не было…
Представитель потерпевших Шпякин: *перебивая* Я не уверен. *неразборчиво* Процедура наблюдения и управления и комплексного управления. *неразборчиво*
Адвокат обвиняемых: Скажите. Какое отношение вы, как руководитель ООО «Стэм» вы имели к Лесозаводу №3? К деятельности Лесозавода?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* продукцией Лесозавода №3. В том числе присутствовал на всех собраниях акционеров, *неразборчиво* основного акционера.
Адвокат обвиняемых: Вы принимали участие в управлении?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: Вам знакомы управленческие решения, принимаемые Лесозаводом?
Представитель потерпевших Шпякин: Отчасти.
Адвокат обвиняемых: Вальков, как руководитель отчитывался перед вами, что он делает?
Представитель потерпевших Шпякин: Передо мной нет.
Адвокат обвиняемых: Вам известно о годовых планах, которые готовились на Лесозаводе?
Представитель потерпевших Шпякин: Что вы имеете в виду под годовым планом?
Адвокат обвиняемых: Производственный план.
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Что включали производственные планы в себя? Кто их готовил?
Представитель потерпевших Шпякин: Производственные планы включали в себя объём продукции, которая *неразборчиво* в течение года *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: Вы можете сказать, производственные планы в течение года менялись?
Представитель потерпевших Шпякин: Менялись.
Адвокат обвиняемых: Каким образом?
Представитель потерпевших Шпякин: В зависимости от поставляемого пиловочника.
Адвокат обвиняемых: Что именно менялось?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* уменьшение и увеличение объёма производства.
Адвокат обвиняемых: Каким образом это фиксировалось?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* не производственное дело.
Адвокат обвиняемых: Кордесу представлялись сведения о производственных планах?
Представитель потерпевших Шпякин: Я к производственным планам *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: Завод предоставляет каким образом?
Представитель потерпевших Шпякин: Не уверен.
Адвокат обвиняемых: Личное общения завода и Кордеса каким образом осуществлялось?
Представитель потерпевших Шпякин: Не уверен.
Адвокат обвиняемых: Не уверены в чём?
Представитель потерпевших Шпякин: Как осуществлялось. Я знаю, что господин Вальков непосредственно разговаривал с господином Кордесом через переводчика господина Кадкина.
Адвокат обвиняемых: То есть Вальков лично общался с Кордесом?
Представитель потерпевших Шпякин: Через Кадкина.
Адвокат обвиняемых: Вальков отчитывался перед Кордесом? Вам это известно?
Представитель потерпевших Шпякин: Я не присутствовал при этих встречах.
Адвокат обвиняемых: Вы контролировали, скажем так, волю Кордеса по отношению к Лесозаводу? Связанную с тем или иными…
Гособвинитель: *перебивая*Ваша честь, возражаю. Что значит воля Кордеса?
Адвокат обвиняемых: Воля Кордеса. У нас есть понятие воли, которая определяется и есть отсутствие воли. Можно я разъясню? Собственник принимает решение, то есть выражает свою волю. Что я хочу сделать таким-то образом. Эту волю он может донести путём своего разъяснения, либо решения, либо приказа – то есть различные формы.
Представитель потерпевших Шпякин: Да. Было такое.
Адвокат обвиняемых: То есть такое было. То есть вы контролировали?
Представитель потерпевших Шпякин: Кордес озвучивал, доносили до генерального директора. Он давал распоряжение *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: Это контроль вам был вменен в обязанности?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: То есть не было такого. А Кордес с вами согласовывал свои решения, либо иным образом говорил о своих решениях, которые он пытается поставить либо ставит перед Лесозаводом?
Представитель потерпевших Шпякин: Сложно сейчас вспомнить. Спрашивал ли моё мнение? *неразборчиво*
Адвокат обвиняемых: Да, конечно.
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Спрашивал мнение?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: По вопросам модернизации, о которых шла речь в 10 году, с вами согласовывал? Спрашивал ваше мнение?
Представитель потерпевших Шпякин: Необходимость модернизации была озвучена*неразборчиво* в восьмом году господину Кордесу *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: В течение какого периода времени шла модернизация? Вы контролировали?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: Вы знаете, когда закончилась модернизация?
Представитель потерпевших Шпякин: Видел результаты процесса пуска наладки летом 2012 года.
Адвокат обвиняемых: А можете объяснить причину столь длительной модернизации? Или это нормальное явление…
Представитель потерпевших Шпякин: *перебивая*Не могу пояснить.
Адвокат обвиняемых: Не можете пояснить. Не являетесь специалистом. Тогда немножко ближе к существу вашего положения. Как представителя потерпевшего. Вы указали, что «Стэму» был причинён ущерб в тот период, когда вы говорили. Вы можете сказать, на сегодняшний день организация «Стэм» имеет претензии к Графу?
Представитель потерпевших Шпякин: Не могу сказать.
Адвокат обвиняемых: Не можете сказать. Почему?
Представитель потерпевших Шпякин: Потому что не являюсь *неразборчиво* ООО «Стэм».
Адвокат обвиняемых: А вам известно, может быть из заключения каких-то договоров, может быть, был возмещен ущерб, может быть «Стэм» вообще отказался от каких-либо притязаний.
Представитель потерпевших Шпякин: Не могу пояснить.
Адвокат обвиняемых: В ваших ответах прозвучало, что был причинен ущерб. Этот ущерб сложился из стоимости акций, задолженности перед банками, задолженности перед работниками. Вы можете пояснить, произвести расчет стоимости акций, что это за стоимость?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* акций.
Адвокат обвиняемых: А какова на тот момент была действительно стоимость акций?
Представитель потерпевших Шпякин: Просто так сложилось, что в марте-апреле месяце 12 года мы выкупали у кого-то из собственников большой пакет акций и была проведена оценка независимая стоимости акций.
Адвокат обвиняемых: А оценка какая была? Рыночная?
Представитель потерпевших Шпякин: Рыночная стоимость.
Адвокат обвиняемых: Недействительная?
Представитель потерпевших Шпякин: Я не помню сейчас. *неразборчиво*
Адвокат обвиняемых: То есть вы считаете, что причиненный ущерб исходя из падения стоимости акций?
Представитель потерпевших Шпякин: Верно.
Адвокат обвиняемых: А падение стоимости акций вы приводите *неразборчиво*
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: А кроме того задолженности перед банками?
Представитель потерпевших Шпякин: За «Стэм» *неразборчиво* поручителем *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: А это связанно именно с банкротством?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Или с деятельностью предприятия, как такого?
Представитель потерпевших Шпякин: Это было уже после *неразборчиво*.
Адвокат обвиняемых: У вас возникло право требования к Лесозаводу после исполнения обязательств поручителя?
Представитель потерпевших Шпякин: Не уверен.
Адвокат обвиняемых: А вообще обязательства поручителя были исполнены?
Представитель потерпевших Шпякин: Не уверен.
Адвокат обвиняемых: Тогда ущерб в чём?
Представитель потерпевших Шпякин: Не уверен.
Адвокат обвиняемых:
*смех*
<…>
Адвокат обвиняемых: Вам известно, почему именно Граф был назначен на должность директора Лесозавода?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Почему?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* перед собранием акционеров сказал, да, мы планируем назначить генерального директора господина Силуянова, но у господина Силуянова проблемы с Северным Морским пароходством – мы не можем назначить его генеральным директором. *неразборчиво* директором будет Виталий Вячеславович Граф.
Адвокат обвиняемых: Следующий вопрос. По вашему ответу гособвинителю. Вы говорили о том, что Кордес общался с Мышковским. Можете нам назвать, когда это общение происходило. Первое общение. Кордеса и Мышковского.
Представитель потерпевших Шпякин: Повторюсь, точно не помню. Это была весна 12 года, по-моему.
Адвокат обвиняемых: Весной 12 года. Весна 3 месяца *смех*.
Представитель потерпевших Шпякин: Да, я понимаю. По-моему март-апрель. Единственное, что помню. Господин Кордес в один из своих приездов сказал господину Валькову, что поехал на 23 завод, а в это время проводил встречу с господином Мышковским.
Адвокат обвиняемых: То есть весной 2012 года он встречался с Мышковским?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: Вам известно цель их встречи? Предмет разговора?
Представитель потерпевших Шпякин: Перспектива развития Лесозавода №3.
Адвокат обвиняемых: Какие решения принимались на встрече?
Представитель потерпевших Шпякин: Не знаю.
Адвокат обвиняемых: Не знаете. Перспектива развития Лесозавода. А какое участие Мышковского в этом развитии?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* представили господина Мышковского, как крупного лесопромышленника, который может поставить определенное количество *неразборчиво* при определенных условиях.
Адвокат обвиняемых: После этой встречи у Мышковского ещё были встречи с Кордесом?
Представитель потерпевших Шпякин: Насколько я помню, в сентябре 12 года.
Адвокат обвиняемых: В сентябре 12 года какие-то решения, действия, что-то принималось?
Представитель потерпевших Шпякин: Как раз после этой процедуры *неразборчиво* писали доверенность после этого как раз была проведена *неразборчиво* остановка Лесозавода. После чего состоялась встреча *неразборчиво*
<…>
Адвокат обвиняемых:Дополнения есть следующего содержания *неразборчиво* когда были прекращены полномочия Шпякина, трудовые отношения с обществом «Стэм». Есть копия письма *шелест бумаги* этого общества, но приказа о прекращении полномочий Шпякина защита пока не представила, потому что мы не были готовы к этому моменту.
В этой связи *неразборчиво* разрешения ходатайства о признании доказательства недопустимым. Защита просит суд истребовать в других источниках: в ООО «Стэм» адрес которого: город Архангельск, проспект Ленинградский, дом 163, копию приказа о прекращении трудовых полномочий с директором общества «Стэм» Шпякина Игоря Леонидовича в 2012 году.
И аналогичный запрос отправить в налоговую инспекцию, где факт изменения руководителя общества фиксируется соответствующим *неразборчиво*.
Потому что на сегодняшний день там точно другой директор находится… Состоит Шандрин Сергей Евгеньевич.
Представитель потерпевших Шпякин:Конкурсный управляющий.
Адвокат обвиняемых: Конкурсный управляющий, да. Он с 15 года?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: *после заминки* Инспекция федеральной налоговой службы по городу Архангельску по адресу улица Логинова, дом 29.
Вопрос: Хорошо, спасибо. Игорь Леонидович, вы нам не сможете предоставить информацию, чтобы…
Представитель потерпевших Шпякин: *перебивая* Все документы переданы управляющему. Поэтому запрашивать их надо там.
Вопрос: А вас ознакомили с приказом…
Представитель потерпевших Шпякин: Нет. Я приказ *неразборчиво*, написал заявление об уходе. Это была осень 13 года. *неразборчиво* Кордес. Встречались мы с ним 30 июня 13 года. После этого письма *неразборчиво*.
Вопрос: Мнение подсудимого по данному ходатайству защитника? Сергей Александрович.
Мышковский:Не возражаю.
Граф: Поддерживаю.
Вопрос: Мнение представителя потерпевших? Александр Анатольевич.
Представитель потерпевших Антонов: Ваша честь, у нас в который раз в процессе возникает ситуация с определением действительного статуса лиц, которых привлекают к участию в процессе. В очередной раз мне кажется эта проблема не высосана из пальца, поскольку всё-таки необходимо определить действительно положение процессуального лица, которое у нас допрашивают и даёт достаточно важные показания по делу.
Поэтому этот вопрос необходимо не игнорировать, а выяснить. И всё-таки не путём допроса и выяснения у лица был он тогда, не был, потому что здесь все допрашиваемые лица в той или иной степени имеют свой интерес различного рода в исходе данного дела.
Поэтому доверять словам просто так *неразборчиво*. Эти факты имеют место быть, они уже в прошлом состоялись, это юридически значимые факты ибо человек имеет отношение к организации, имеет полномочия или не имеет. Надо проверить.
Поэтому я, ваша честь, прошу данное ходатайство рассмотреть с полной серьёзностью и не откладывать, потому что, как вы правильно сказали, нельзя затягивать процесс. *кашель*
Считаю, что необходимо достоверно установить.
Представитель потерпевших Захарова:Ваша честь, я не могу понять, какое ходатайство мы сейчас рассматриваем? Мы рассматриваем моё ходатайство или два ходатайства защитника Хромова? Который заявил, первое – о признании недопустимым, второе – об истребовании.
Я не могу понять, о каком ходатайстве я должна высказаться?
Ответ: Мы ваше ходатайство уже обсудили. Чтобы принять решение – надо сначала определиться по ходатайству защитника Хромова о признании протокола допроса потерпевшего Шпякина недопустимым доказательством.
И сейчас мы рассматриваем ходатайство уже об истребовании в УФНС и по юридическому адресу сведений о прекращении трудовой деятельности.
Представитель потерпевших Захарова: То есть, по последнему нужно высказаться? Об истребовании?
Ответ: Да-да.
Представитель потерпевших Захарова: Что касается вопроса истребования, уважаемый суд.
Органы предварительного следствия допрашивали Шпякина в качестве представителя потерпевшего и его полномочия проверили. Мне представляется, что имеется в материалах дела соответствующий документ. Давайте вернёмся к материалам дела и посмотрим, какой документ у органов следствия был?
Зачем допрашивать сейчас, когда полномочия прекращены? Ведь важен вопрос: признание недопустимым доказательством на 30 июня 2013 года, на момент допроса.
Адвокат обвиняемых: 28.
Представитель потерпевших Захарова: 28. У меня тут немножко заштриховано… Поэтому давайте обратимся на 28. Какой документ был представлен? Если он в материалах дела есть, зачем запрашивать этот документ у налоговой, у «Стэма»? Я полагаю, нет необходимости, это затягивает процесс.
<…> Что касается документа. Я внимательно посмотрела этот документ. Защитник просит вас признать недопустимым доказательством и в качестве основания для подтверждения своего довода предоставляет вам недопустимые доказательства.
Он представляем вам сам недопустимые доказательства. Он представляет вам заявление, ксерокопию заявления. Где взял защитник ксерокопию заявления? Откуда она истребована? Она не заверена. Подпись ли Кордеса содержится на этом заявлении, вообще непонятно.
Более того, уважаемый суд. Кордес - иностранный гражданин. Поэтому документ, который он должен был послать - должен быть как минимум на иностранном языке. Если он на русском, то кто переводил документ? На сегодняшний день непонятно, кто его переводил. Откуда он появился. Вообще, этот документ принадлежит господину Кордесу?
У меня великие сомнения, поэтому я полагаю, что на основании этого документа признавать протокол допроса недопустимым доказательством просто невозможно. Он не является подтверждением доводов защитника.
Вопрос: Мнение государственного обвинителя по ходатайству?
Гособвинитель: Об истребовании налоговых сведений, ваша честь, возражаю. У нас представитель на момент допроса *неразборчиво* представитель потерпевшего.
В настоящее время сторона защиты *неразборчиво* общедоступный документ *неразборчиво* информация, что он не является сейчас представителем «Стэм».
Вопрос: Суд постановил удовлетворить ходатайство защитника *щелкание ручки* о трудовой деятельности Шпякина Игоря Леонидовича по юридическому адресу «Стэм» и в Инспекцию федеральной налоговой службы города Архангельска.
После чего будут разрешены последующие ходатайства: о признании протокола допроса недопустимым доказательством, об оглашении показаний, в связи с чем спрашиваю дату следующего судебного заседания, поскольку запросы будут сделаны незамедлительно, у меня главный вопрос, когда Игорь Леонидович сможет к нам явиться?
Если мы сделаем запрос сегодня, вы сможете остаться до завтра?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Вопрос: На следующей неделе?
Представитель потерпевших Шпякин: Не могу сейчас сказать. У меня по месту работы конец квартала.
Вопрос: В конце сентября?
Представитель потерпевших Шпякин:Я сейчас просто не могу сказать.
Ответ: Тогда мы вас известим и сообщим о судебном заседании.
Представитель потерпевших Шпякин: Хорошо.
Вопрос: Пока представитель потерпевшего, пока находится в зале – есть ли какие-нибудь вопросы к нему?
Адвокат подсудимых: Нет.
Вопрос: У государственного обвинителя?
Гособвинитель: Да ваша честь, есть.
Можете что-то пояснить, как *неразборчиво* решение Будриной и Мышковского *неразборчиво*
Представитель потерпевших Шпякин:Ирина Геннадьевна *неразборчиво* с Мышковским. Нечасто обращалась за помощью, насколько мне известно. В том числе говорила, что она познакомила господина Мышковского и господина Кордеса.
Гособвинитель: *громкий стук, заглушающий весь вопрос*
Представитель потерпевших Шпякин:В 12-13 году ездила в командировку непосредственно в центральный офис господина Кордеса. Встречалась с бухгалтерией, с представителями бухгалтерии компании и посещал семью *неразборчиво* тоже насколько мне известно.
Гособвинитель: А об отношениях Зыкина и Графа известно?
Представитель потерпевших Шпякин: Сложно сказать. Ещё раз повторюсь – до дня того собрания акционеров, фамилия Граф не фигурировала. *неразборчиво* договорённость между Кордесом и Мышковским была в том, что завод возглавит *неразборчиво* Силуянов.
Гособвинитель: А вам известно было, что Мышковский с Кордесом встречались?
Представитель потерпевших Шпякин: Известно кому?
Гособвинитель: *громкий стук, заглушающий реплику*
Представитель потерпевших Шпякин: Да… *неразборчиво* вот сегодня встречались Кордес с Мышковским.
Гособвинитель: Это когда было?
Представитель потерпевших Шпякин: Это была весна 2013. *неразборчиво* собрание акционеров.
Гособвинитель: Ещё вопрос. Вам известно, имеется ли на Лесозаводе № 3 семейная подпись Кордеса?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* если господин Кордес ставил печать *стук закрывающейся двери*.
<…>
Вопрос: Появились вопросы?
Адвокат обвиняемых: В ходе своих показаний вы неоднократно говорили о том, что информация вам известна от Кордеса. Вы с ним на одном языке общаетесь?
Представитель потерпевших Шпякин:Если общаюсь с Кордесом – общаюсь через Кадкина.
Адвокат обвиняемых: А телефонный разговор? Через Кадкина?
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* Кадкин, Кордес.
Адвокат обвиняемых: Вы понимаете немецкий язык?
Представитель потерпевших Шпякин:За эти годы научился обрывочно, да.
Адвокат обвиняемых: То есть, по сути, вы слышали слова Кадкина?
Представитель потерпевших Шпякин:Переводчика Кадкина, да.
Адвокат обвиняемых: А Кадкин, как переводчик, имеет отношение к управлению бизнесом Кордеса или он *шелест бумаги* функцию исполняет?
Представитель потерпевших Шпякин: Член совета директоров.
<…>
Адвокат обвиняемых: Вам известно, Кордес лично или через свои компании заявлялся в реестр кредиторов?
Представитель потерпевших Шпякин:Насколько я помню, доверенности *неразборчиво* господина Зыкина или Парфёнова, как раз поручение на представление интересов в качестве кредитора.
Адвокат обвиняемых: Общаясь с Кордесом… Через Кадкина. Кордес говорил о том, что он сомневается в действиях Графа либо Мышковского, которые хотят его обмануть и похитить *неразборчиво* предприятия.
Представитель потерпевших Шпякин: Он сомневался в действиях Графа, особенно, когда Граф написал заявление об уходе в феврале 12 года.
*неразборчивая речь из двух голосов*
Адвокат обвиняемых: А высказывал ли Кордес мысли, мнения, о том, что заменить надо Графа на посту иным лицом?
Представитель потерпевших Шпякин: Нет.
Адвокат обвиняемых: А совет директоров ещё собирался *неразборчиво* 13 года?
Представитель потерпевших Шпякин: Не могу сказать.
<…>
Представитель потерпевших Захарова:Скажите, пожалуйста, когда вы отвечали на вопрос защиты по поводу включался ли Кордес в реестр кредиторов вы имели ввиду, как физическое лицо Кордеса или как компанию?
Представитель потерпевших Шпякин: Ни как тот, ни как другой.
Представитель потерпевших Захарова: Вам неизвестно?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
<…>
Вопрос: Известно ли вам, имел ли какое-либо отношение Мышковский Сергей Александрович к назначению Графа Виталия Вячеславовича генеральным директором Лесозавода № 3?
Представитель потерпевших Шпякин:Я уже отвечал на этот вопрос. Опять же говорю, что Сергей Кадкин, когда пришёл *неразборчиво* собранием, он сказал, что по договорённости *неразборчиво* Кордес и Мышковский назначать генеральным директором *неразборчиво* Виталия Вячеславовича Графа.
Адвокат обвиняемых: *неразборчиво* потому что Кордес назначил Графа директором. А сейчас после обеда и общения с государственным обвинителем, видимо, вы даёте иной ответ…
*голоса гособвинителя, судьи Чебыкиной, адвоката обвиняемых и представителя потерпевших Захаровой смешались*
Ответ: Вы конкретизируете, что сторона обвинения, что представители потерпевших, что сторона защиты. Вы задавайте конкретные вопросы. На конкретные вопросы – конкретные ответы.
Адвокат обвиняемых: Разрешите вопрос задать? До обеденного перерыва сегодня в процессе, когда ставился вопрос об оглашении показаний предварительного следствия по основанию в противоречии, кто назначил Графа директором – вы ответили, что он назначен по указанию Кордеса.
Сейчас на вопрос председательствующего имеет ли отношение Мышковский к назначению – вы отвечаете: я вам уже об этом говорил. Я присутствовал и протоколировал ваши показания о том, что перед Кордесом *неразборчиво* эту кандидатуру Мышковский.
Вопрос: В чём вопрос?
Адвокат обвиняемых: … Кордес назначил эту кандидатуру, а сейчас…
Ответ: Снят вопрос.
<…>
Представитель потерпевших Захарова: Скажите, пожалуйста, а вам известны такие фамилии, как Верюжский?
Представитель потерпевших Шпякин: Стала известна потом. В ходе расследования.
Представитель потерпевших Захарова: А источник вашей осведомленности?
Представитель потерпевших Шпякин: Читаю стенограмму с заседаний суда.
Представитель потерпевших Захарова: А Неманов?
Представитель потерпевших Шпякин: Не знаю.
Представитель потерпевших Захарова: Захарова?
Представитель потерпевших Шпякин: Читая стенограммы с заседаний суда.
Вопрос: Где вы читаете?
Представитель потерпевших Шпякин: «Эхо Севера».
Адвокат обвиняемых: Силуянов. Такая кандидатура обсуждалась? Мышковским и Кордесом.
Представитель потерпевших Шпякин: *неразборчиво* в июне месяце Кадкин Сергей говорил, что будет *неразборчиво* Силуянов по согласованию с господином Мышковским. Значит обсуждалась.
Адвокат обвиняемых: То есть Силуянов тоже по согласованию должно быть с Мышковским?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: И это тоже вам известно от Кадкина?
Представитель потерпевших Шпякин: Да.
Адвокат обвиняемых: А Кадкин Силуянова вам когда сообщил? То есть если он вам сказал о Графе в день заседания акционеров, то Силуянова когда он сказал?
Представитель потерпевших Шпякин:
- В апреле или мае 12 года.