Первым в репликах выступил государственный обвинитель. В начале своей речи он поблагодарил адвокатов защиты, - далее цитата:
«Анализ, как таковой, доказательств, который был проведен мной, когда предоставлено было слово, стороной защиты, я считаю, не проводился. Поскольку было очень много экономической теории, было очень познавательно, за что можно сказать спасибо по просветлению нас в сфере экономической теории относительно преднамеренного банкротства, платежеспособности».
Конец цитаты.
Также гособвинение отметило факты, которых сторона защиты в прениях коснулась достаточно поверхностно, например, как и зачем с Лесозавода №3 были перемещены компьютеры в офисное здание на Стрелковой, 13 (где располагались фирмы, фигурующие в материалах дела, и, как считает следствие, аффилированные Мышковскому).
Речь гособвинения на прениях сторон вы можете читать здесь.
Также в репликах приняла участие представитель потерпевших. В своей речи она обратила внимание на следующие характерные моменты, - далее цитата:
- Куда деть доказательства, которые имеются в материалах дела? Которые прозвучали и которые мы все исследовали. Мне, как представителю, важно, куда деть переговоры? Закулисные переговоры, когда лица не знали о том, что они уже стоят на прослушке.
Никто здесь ничего не придумывал. Всё было от души, велись переговоры, выяснялись все обстоятельства, согласовывались все действия, уважаемый суд. Эти переговоры зафиксированы. Они в судебном заседании озвучены. Четыре человека подтвердили, что эти переговоры имели место быть и что в них участвовали Мышковский Сергей Александрович и Граф Виталий Вячеславович.
Но в этих переговорах нет места и позиции, которую они проговорили в судебном заседании. Нигде не прозвучало в их разговорах, что они хотят спасти завод, что они выполняют волю Кордеса, что они действуют в его интересах.
Все разговоры сводятся к тому, чтобы поставить лояльного арбитражного управляющего, которому не надо ничего делать, а отдать только доверенность.
<…>
Подсудимые знали о финансовом состоянии Лесозавода. Сейчас они хотят использовать, мол, мы не виновны, Лесозавод был доведен до банкротства. Уважаемый суд, если они знали о финансовом состоянии завода и заключили массу сделок, значит, они хотели этим воспользоваться. И воспользовались финансовым состоянием Лесозавода.
Именно воспользовались для того, чтобы обанкротить. Зная о финансовом состоянии. Как говорили свидетели – накачали завод фиктивными кредиторками. Увеличили неплатежеспособность и довели его до пропасти.
Зная о его плохом финансовом состоянии – они это сделали.
Если бы хотели подсудимые сделать другое, если бы хотел Граф Виталий Вячеславович, при всём моём уважении – очень уважаемый человек – должен был составить план финансового оздоровления.
Почему *неразборчиво* в Москву в центр антикризисного управления сейчас, когда вопрос встал, а почему он не обратился тогда?
Конец цитаты.
Адвокаты Графа и Мышковского говорили красиво, артистично, с использованием звучных юридических и экономических терминов, впрочем, как и заметил ранее государственный обвинитель, в их речах было много теории.
Выступивший в прениях Граф, заявил, что не знает где отыскать правду. Но речь его была непродолжительной.
Затем адвокат Мышковского заявил, что государственное обвинение не поняло конструкцию состава преступления, предусмотренного статьёй 196-ой УК РФ.
Мышковский, также выступил с репликой, сообщив, что никогда не было такого, чтобы он брал в долг и не возвращал. И в каждую аудиторию, по словам подсудимого, он заходит смело…
В своём последнем слове, которое также было дано подсудимым сегодня, Мышковский повторно упомянул этот пируэт, обогатив его сентенцией, что в отношении его происходит, - далее цитата:
«Демонизация личности».
Конец цитаты.
Граф также выступил с последним словом, изъявив просьбу к суду вынести единственное правильное и справедливое решение...
Мышковский выразил такую же надежду. Говорил он с чувством и расстановкой, сообщив, - далее цитата:
- Я дважды избирался депутатом Архангельского областного собрания. *Пауза* Невозможно ж постоянно маску надевать. *Неразборчиво* один, там другой. Ты постоянно находишься, будучи общественником, будучи депутатом, под присмотром. Всегда на тебя смотрят. Ты публичный человек».
Конец цитаты.