Сегодня мы предлагаем вашему вниманию фрагменты этого интервью.
Об интервью
«Олег Плахин: Владимир Владимирович, прежде всего я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы согласились на интервью. Вы даже не представляете, какая для меня это радость.
Владимир Познер: Знаете, вы так ловко сумели попросить об этом, что я не смог отказать. Вы нашли изумительный ход, и я считаю, что в таких случаях надо идти навстречу».
О свободе
«Владимир Познер: <...> Свобода в моем понимании – это прежде всего внутренняя вещь, заложенная в человеке. Человек может быть свободным даже в тюрьме. Был совершенно замечательный испано-французский писатель Хорхе Семпрун. Он во время гражданской войны в Испании воевал против Франко, потом бежал во Францию, где его отправили в лагерь, как и многих, кто боролся за свободу Испании. А во время войны с Германией он ушел в Сопротивление, и немцы долго охотились за ним.
В конце концов они его поймали, посадили в гестаповскую тюрьму, а затем отправили в лагерь. Но он вышел оттуда живым. И написал книгу, которая называется «Долгое путешествие» (возможен вариант перевода «Длинное путешествие»).
В книге он рассказывает об этих событиях и приводит сцену, когда сидит в одиночке в гестапо, а солдат, который его караулит, задает ему вопрос: «А ты за что сидишь-то?»
Он говорит: «Как за что? Я сижу за то, что я свободный человек».
Солдат ухмыляется и говорит: «Ну какой же ты свободный? Ты сидишь в тюрьме. Это я сейчас закончу смену и пойду к себе в казарму».
Хорхе Семпрун ему на это отвечает: «Ты просто не понимаешь. Когда вы вторглись в мою страну, все, что вы с собой приносили – это против свободы. Я мог бы не рисковать шкурой. Мог бы сидеть дома, читать газеты, пить вино, но тогда бы я отдал свою свободу.
У меня не было выбора. Я должен был против вас бороться, как свободный человек. Свобода накладывала на меня это обязательство. И поэтому я здесь сижу. А какой ты свободный? Я попытаюсь бежать – ты в меня будешь стрелять. Отдадут тебе приказ, и ты пойдешь туда, пойдешь сюда – ты не свободный. Я – свободный».
Олег Плахин: Ваш пример мне напомнил судьбу Мохандаса Ганди.
(Кивает)».
Об инициативах региональных властей (создание музея имени Бродского):
«Владимир Познер: <…> Понимаете, люди не дураки. И даже если это не очевидно и вроде бы не читается, все равно у человека возникает ощущение, что что-то не так. А если не так, то дальше включается сарафанное радио и все кончается.
Все зависит от посыла. Вообще говоря, напомнить всем, что здесь жил Бродский и он не по собственной воле здесь жил, почему это происходило, и, если имеется экскурсовод, который способен это все рассказать – это совсем неплохо.
О журналистике
«Олег Плахин: И все-таки вы можете дать совет: когда молодой журналист берет интервью у чиновника, политика, общественного деятеля, высылает ему на вычитку, а человек начинает перефразировать мысли и что-то вставлять, чего не говорилось в интервью, как в этой ситуации поступить журналисту?
Владимир Познер: Это очень непросто. Скорее всего, ему надо пойти к своему главному редактору и сказать: «Ну как быть? Получается ерунда».
Либо главный редактор его поддержит и скажет: «А ты не меняй. Я беру на себя». Либо главный редактор ему скажет: «Значит, придется».
Но тогда в следующий раз будете умнее. Когда придете брать интервью, вы в деликатной форме должны дать понять: что сказано – то сказано.
Но, конечно, в наших обстоятельствах без поддержки вашего редактора вам не удастся отстоять позицию. У вас будут крупные неприятности».
Полную версию интервью читайте здесь и здесь.
А вот как Владимир Познер завершил этот телесезон в прямом эфире «Первого канала». Цитата:
«Уважаемые дамы и господа, уважаемые зрители, разрешите попрощаться с вами. Нет, не навсегда или я, по крайней мере, надеюсь, что не навсегда, но до начала нового телевизионного сезона.
Но вот чем закончить, вот вопрос. Ведь не о ТЭФИ же говорить, правда? Тем более, что я не принимаю в этом участия. И не о Международном Московском кинофестивале, который давно расстался с той реальной славой, которая у него была – это было очень давно. Может быть, о письмах, которые вы шлете мне, прося о помощи? Например, в защите парка от попыток Русской Православной церкви построить там храм, вопреки желаниям живущих людей. Или, например, о местных властях, которые всячески пытаются заставить те немногие независимые СМИ, которые существуют, замолчать.
Но знаете, вот не хочется заканчивать на минорной ноте, хочется закончить чем-то таким радостным и позитивным. Вот, например... В общем в голову не очень-то что-то идет. Почему-то на ум приходит замечательное изречение моего любимого Жванецкого «Свет в конце тоннеля есть, только тоннель с*ка не кончается».
Видно, я сегодня не в очень хорошем настроении, хотя должен вам сказать, по натуре я оптимист. Кстати, по поводу оптимистов и пессимистов замечательно сказал мудрейший Шимон Перес, бывший премьер-министр и бывший президент Израиля, он сказал так: «Пессимист и оптимист умирают одинаково, разница лишь в том, как они живут».
Вы мне скажете, что нет повода для оптимизма, а я отвечу вам, что темнее всего бывает перед рассветом. Всегда есть повод для оптимизма».
Конец цитаты.
Фото «Правды Северо-Запада»