В прошедшее воскресенье бывший мэр Архангельск, ныне успешный московский бизнесмен, блогер и фрик Александр Донской вернулся в родные пенаты. Всего на один день, но журналист «Правды Северо-Запада» Макс Волов успел взять у него интервью, которое мы представляем вниманию наших читателей.
Макс Волов:
— В начале интервью с Чичваркиным вы спросили у него: есть
ли темы, которые не стоит затрагивать? Аналогичный вопрос к вам.
Александр Донской:
— Сегодня вот этот
человек (показывает на молодого парня из своей «свиты») решил отомстить за то,
что я над ним издевался в самолёте, и задал мне плохой вопрос.
Макс Волов:
— Какой вопрос?
Александр Донской:
— Я уже плохо сейчас
соображаю, конечно. Но он сказал: вы пошли на предвыборную кампанию можете ли
вы признаться, что вы гей?
Это был плохой вопрос на самом деле. Вот примерно такой же я Чичваркину задал.
Я всегда считал, что Чиваркин — гей. Честно. Почему-то он похож на гея. А когда
я уходил, он мне сказал: «Кто бы говорил».
Макс Волов:
— А у вас был секс с мужчиной?
Александр Донской:
— Да, конечно.
Макс Волов:
— Вам понравилось?
Александр Донской:
— Очень.
Макс Волов:
— В афише вашего визита в Архангельск о вас говорится, как о
человеке, помогающем воплощать мечты в жизнь. У вас есть мечта?
Александр Донской:
— Да.
Макс Волов:
— Вы её воплотили в жизнь?
Александр Донской:
— У меня постоянно
какие-то мечты возникают, и я их воплощаю в жизнь. Есть такая штука, это уже не
мечта даже, а нечто большее. Например, я даже не мечтал быть современным
художником. Когда я все свои мечты воплотил, я подумал, а что бы я ещё хотел?
Блин, а может мне художником стать? Ну, какой я художник, я не умею не рисовать
ни лепить.
Макс Волов:
— Но вы же себя позиционируете, как художник.
Александр Донской:
— Сейчас — да. Знаете,
есть такая штука, что я мечтал спеть песню — взял и спел. Мечтал сняться в кино
— взял и снялся. Мечтал стать блогером — сделал это. Мечтал создать бизнес, при
котором у меня будет определённый доход и мне этого будет хватать на всё, что
нужно. Сделал.
А потом я подумал, что
у меня мечты никакой не осталось. Если бы у меня была мечта — о чём бы я
мечтал? Наверно, я стал бы современным художником. И сейчас я это делаю, но это
не то, чтобы мечта. Это большее. Понятно говорю?
Макс Волов:
— Если честно, не очень.
Александр Донской:
— Сегодня как раз был
разговор на эту тему с моим другом, и мамой, и папой, и со всеми другими
людьми, которые мне близки. Я им говорю: меня никто не понимает. Они с этим
согласились. Короче, будем говорить на вашем языке человеческом, потому что я
инопланетянин.
Макс Волов:
— Фрик? Вы считаете себя фриком?
Александр Донской:
— Да. Фрик. Дивергент.
Я могу сказать, что у меня последняя мечта была — стать современным художником.
Сейчас она реализована. Выставка готова. Первого ноября открывается.
Новая мечта пока не
придумана и сейчас я понял, что зашёл в тупик, как ютуб-блогер. Я думал, что
интервью с Чичваркиным посмотрит дох**а народу, а самое главное, что я сделал —
про интервью с Путиным. Но его посмотрели 160 тысяч человек, а «Донской хайпит»
— дерьмовое какое-то видео посмотрели 2 700 000 человек. И я понял,
что я не понимаю, куда дальше двигаться.
Макс Волов:
— Вам кто-то накручивает просмотры?
Александр Донской:
— Да, конечно.
Макс Волов:
— И сколько из миллиона просмотров интервью с Чичваркиным
было накручено?
Александр Донской:
— Миллион. Миллион
ненастоящие — остальные настоящие.
Макс Волов:
— Последнее ваше видео на «Ютубе» называется «Донской ржот».
И за 12 часов набрало почти 150 тысяч просмотров. Вопрос я взял из комментариев
под видео: «что за трава, бро?».
Александр Донской:
— В тот момент я не
курил траву. Это просто меня рассмешила моя жена. Я над ней прикалывался. Это
секрет на самом деле — она это вырезала из видео. Её маму зовут Сауля. Я ей
говорю: «Ах ты, сауляшкина дочь» и заржал. Ржал, не мог остановиться потом. Она
тоже со мной ржала. А потом она сняла этот кусочек, где я ржу без неё.
Но траву я не курил.
Траву я курил всего лишь один раз, когда у меня была депрессия, в это время был
в Амстердаме. Депрессия не прошла, я съел кексик с гашишем, мне стало потом
плохо. Больше я травы не хочу.
Макс Волов:
— А кроме кокаина вы что-то употребляете?
Александр Донской:
— Кокаин употреблял
один раз.
Макс Волов:
— Понравилось?
Александр Донской:
— Нет. У меня бывает
иногда депрессия. У меня вообще два состояния: либо депрессия, либо я возбуждён
и очень доволен жизнью. Обычно я выхожу на улицу и разговариваю с какими-то
страшными женщинами или мужчинами. Второй вариант — я иду в дорогие гостиницы и
там тоже разговариваю с людьми.
И вот в холле одной из
гостиниц сидит такая бабища, как фюрер. И говорит с разными людьми на
английском, на итальянском. Я к ней подхожу и говорю: «Вы мой фюрер». А она
говорит: «Садись сюда».
Я ей говорю: «У меня
депрессия». А она: «Тебя надо вмазать». А я боюсь этого всего. Она говорит:
«Пойдём в туалет». Пошли в туалет, а она как в кино: вжух-вжух. А я ничего не
почувствовал. Я такой человек, наверно.
Она говорит: «Надо
тебе ещё раз вмазать». Мы ещё раз вмазали. И я больше не хочу.
У меня на самом деле
много внутренней энергии, потому что у меня хорошая жена.
Макс Волов:
— Куда вы эту энергию тратите? Вы читаете книги? Какую
последнюю прочитали?
Александр Донской:
— Нет. Я не умею.
Смотрите, какая ситуация. У меня плохо с памятью. Я когда вторую страницу
прочитал, уже не помню, что было на первой. Люди думают, что я издеваюсь, а я
им говорю: всё на одном листочке. Максимум один листочек.
На слух я тоже плохо
информацию воспринимаю. Плюс у меня плохое воспитание и плохое образование. Вот
даже сегодня на Сульфате, я зашёл в старый ветхий дом, и человек, которого я
там встретил и подарил подарок, был более образованный, чем я.
Макс Волов:
— Что вы ему подарили?
Александр Донской:
— Банан.
Макс Волов:
— Вы не считаете, что это издевательство?
Александр Донской:
— Нет.
Макс Волов:
— А вам вообще нравится издеваться над людьми и выставлять
их дураками?
Александр Донской:
— Это, кстати, хороший
вопрос. Я не хотел бы ни над кем издеваться, но иногда так получается. Возможно,
у меня низкая самооценка и я так самоутверждаюсь.
Макс Волов:
— Вы учите людей, как продать себя. А сколько вы стоите?
Александр Донской:
— Два миллиона рублей
хотелось бы получать в час. За то, что мне будут е**ть мозги. Потому что это
нормально считается. Ну, у меня в голове.
Макс Волов:
— В своём видео-заявлении об участии в президентской гонке
вы говорите: «я кандидат против Ксении Собчак». О личности Собчак я ничего
говорить не буду, просто потому что её не знаю лично. Познер поддержал Собчак,
заявив: «Проголосовав за неё — вы даёте власти знать, что вас не устраивает
нынешнее положение дел, что нет для вас подходящего кандидата». И в этом что-то
есть. А что стоит за вашим выдвижением?
Александр Донской:
— Мне нравится мнение
Познера. Оно очень крутое. Мне нравится заявление Собчак. Оно правильное. Мне
показалось это смешным. Как Собчак выложила это видео, я тут же записал
ответный ролик. Она против всех, а я против Собчак. Это прикольно.
Мы, кстати, уже давно
делаем перевернутую скульптуру Ксении Собчак, которая стоит на голове в юбке
такой сексуальной и у неё красивые пяточки. Она же всегда борется с лошадиной
мордой и всем остальным телом. И она очень сильно продвинулась. Собчак —
красивая, умная женщина.
Мы делаем ей
скульптуру, я посвятил ей картину на своей выставке, и тут она заявляет эту
фигню, что она — кандидат против всех. А мне показалось прикольно — выступить
против неё.
Макс Волов:
— Вы же понимаете, что нет никакого шанса на победу. Это
просто хайп?
Александр Донской:
— Ни у Собчак, ни у
меня, ни у Навального, ни у кого-то ещё нет этих шансов. Есть шанс только у
Путина.
Макс Волов:
— Зачем тогда вообще баллотироваться?
Александр Донской:
— В моём случае
получить выгоду.
Макс Волов:
— У вас ведь есть бизнес, который приносит вам хороший
доход. Зачем вы вообще снимаете вот эти бредовые ролики? Вы читали под ними
комментарии?
Александр Донской:
— Иногда читаю. Но
вообще редко, потому что, когда появляются комментарии под видео — не важно,
плохие или хорошие, — это поднимает тебя в топ. Это выгодно. Чем больше
комментариев — тем лучше. Плохие или хорошие — неважно.
Макс Волов:
— То есть вы имеете с этих роликов какие-то деньги?
Александр Донской:
— Да.
Макс Волов:
— Сколько?
Александр Донской:
— По-разному. Зависит
от ситуации. Бывает ничего не получаю, а потом получаю. Сегодня мы сняли чисто
высосанный из пальца ролик про «Аэрофлот». О том, что это ох**нная компания. «Аэрофлот»
мне за этот ролик не заплатит, но другая компания, которая этот ролик увидит —
заплатит.
Макс Волов:
— Как вам вообще пришло в голову пройтись по Арбату в обо**анных
трусах? Это ведь было не г**но?
Александр Донской:
— Хороший вопрос.
Странно, что его никто не задавал. Ситуация такая. Я постоянно борюсь со
страхами. У меня вообще много фобий. Я подумал, что самый большой страх —
публично обо**аться.
Я ведь всё равно
когда-нибудь буду стареньким дедушкой, пойду в белых штанах по Арбату, нечаянно
пукну и у меня на ж*пе появится коричневое пятно. Тогда я уже не буду думать,
что борюсь со страхами. Так бы, в здравом уме я бы не пошёл. А потом я думаю, а
хе**и ждать старости?
Пошёл в «Красти краб»,
кафе, которое я сделал, и говорю девочке, которая там рисует аквагрим детям:
«Нарисуй мне пятно на трусах». Вышел, снял ролик, выложил в Интернет, и он
набрал 870 000 просмотров за один день.
Зачем я это сделал?
Чтобы преодолеть страх. После этого мне стало легко и на всё по**й.
Макс Волов:
— У человека же не может быть одного страх. Появился другой?
Сколько вы перебороли страхов?
Александр Донской:
— Не считал. Это как
задавать вопрос: сколько было женщин? Это глупо. Какой-то др**ер может считать.
Самый большой страх,
который у меня есть, но я не хочу его перебарывать — прыгнуть с парашютом. Я
решил, что не буду этого делать.
А самое паршивое в той
истории с трусами, что мне все родственники написали: зачем ты это сделал?
Племянник мне сказал, что его в школе теперь дразнят, потому что его дядя ходил
в обосранных трусах.
Макс Волов:
— За какой поступок вам было стыдно?
Александр Донской:
— Больше всего мне
было стыдно за то, что я обосрался в эфире «Поле чудес». Там было слово из 5
букв, а я назвал из 6. Это реально позор так ступить. Я знаю, что я неграмотный,
но быть настолько тупым — это просто пи**ец.
Макс Волов:
— Зачем вы разбили туалет в следственном изоляторе
Архангельска в 2007 году?
Александр Донской:
— За то, что я сжёг
бюллетень, который был на выборах Президента — Мне предъявили, что я хотел
устроить пожар. Меня пересадили в изолятор. А я и так не люблю ограничение
свободы, а мне в СИЗО её ещё ограничили. И я расх**чил этот унитаз.
Макс Волов:
— Чем?
Александр Донской:
— Ногами. Вы если
хотите дома разбить унитаз — вы легко это сделаете. Вы хе**чите его ногами, а
когда оторвёте — кидаете его об пол и всё. Он разбивается вдребезги.
Макс Волов:
— Вы возместили ущерб?
Александр Донской:
— Нет.
Макс Волов:
— Когда вы были в Архангельске последний раз?
Александр Донской:
— Я честно не помню.
Помню, что надо было съездить к маме и ещё что-то. На один день я приехал и
уехал. И я думаю, на**р я сюда приезжал.
Макс Волов:
— А сейчас вы так не думаете?
Александр Донской:
— Сегодня было
прикольно, странно. Правда, в аэропорту никто не встретил почему-то. Я думал,
что будет Древарх. Он сказал, что точно будет и что мы будем сажать дерево. Я
думаю, на**й это дерево, потому что он в одном месте его вырывает, в другом
сажает, а оно потом умирает.
Макс Волов:
— Кто круче: вы или Древарх?
Александр Донской:
— Когда я записывал с
ним интервью, мне хотелось понять, он реально ё***тый или ё***тый в хорошем
смысле слова. В итоге я не понял. Поэтому я не могу сказать, кто круче. Я ему
не завидую, вот в чём дело. Он в этом одном образе находится долгое время. Я
так бы не хотел.
Макс Волов:
— А о вас ведь многие думаю также.
Александр Донской:
— Я знаю, что
большинство людей так думает. Что я такой же, как Древарх или даже хуже. Но на
меня это никак не влияет. Мне это нравится. Я много бываю за границей и такого
человека, как Древарх я не видел.
Есть, например, Андрей
Бартенев, модельер. Он вроде как Древарх, но он же умный. Он зарабатывает
деньги.
Макс Волов:
— Древарх тоже зарабатывает и судя по всему неплохо.
Александр Донской:
— За границей или в
Москве Древарх мог бы зарабатывать больше. Он реально особенный. Но он же в
Архангельске. Я ему сам говорил: «Чего ты не в Москве?». И сегодня он не
приехал скорее всего потому что ступил. Он почти всю свою жизнь тупит. В этом
проблема.
Макс Волов:
— Какие изменения в Архангельске отметили за время вашего
отсутствия? Как вам «обновлённая» Чумбаровка?
Александр Донской:
— Я ничего не заметил.
С Чумбаровкой возникла такая ситуация. У меня один человек спросил: как вам
изменения в улице? А я увидел только, что плитка стала меньше. Но я не понял,
зачем это сделали. Мне нравилось, как было раньше. Но это моё субъективное
мнение.
Ещё один знакомый чувак
до поездки сказал мне, что Чумбаровку раскопали. Я думаю, ну и х*р с ней.
Раскопали и раскопали.
Когда был вопрос о
том, чтобы привести её в порядок — там была просто ж*па. Канава. Классно, что я
её начал делать, Павленко доделал.
Макс Волов:
— Вы были мэром. Зачем подобные абсурдные вещи вообще делают
в городе? На это ведь потратили больше 30 миллионов, а стало только хуже.
Александр Донской:
— Я знаю, что все
чиновники осваивают бюджетные деньги. Надо спросить у Орлова, который
губернатор. Зачем обновлять Чумбаровку?
Макс Волов:
— Наверно надо это спросить у теперь уже сити-мэнеджера?
Александр Донской:
— Это абсурдное
заблуждение, особенно когда спрашивают это умные люди, как вы, например. Но вы
наверно прикалываетесь надо мной. Сити-мэнеджер ни**я не решает. Его поставил
Орлов, то есть он и отвечает за то, что в городе происходит. Сити-мэнеджер не
является самостоятельной личностью.
Макс Волов:
— Вы всё ещё выдаёте замуж близняшек из Казани?
Александр Донской:
— Они меня кинули. Они
не отвечают на звонки. Мне самому интересно, что произошло. Возможно, им
родители что-то сказали.
Я считал, что это
круто. Я выдаю их замуж за олигарха. Знакомлюсь с этим олигархом, и мы делаем
бизнес.
Макс Волов:
— Это же сутенёрство.
Александр Донской:
— Ну, нормально, чё…
Также смотрите специальный выпуск «Сказок бабушки Галины» с Александром Донским.