Вся мировая культура знает уже тысячи постановок шекспировского «Гамлета». За 400 лет с момента написания, датского принца играли мужчины, женщины, животные, актеры играли в самых разных костюмах от 40-килограммовых лат до полного отсутствия одежды.
Каждый год выходит какое-нибудь очередное переосмысление, но только не в Архангельске. Для нас любая масштабная постановка — это событие. На сцене драмтеатра можно было бы поставить, что угодно и это было бы ново и необычно.
Но по какой-то причине архангельские творцы мнят себя мэтрами и чуть ли не живыми классиками и каждым своими произведениями метят в самую классическую классику. В итоге получается не просто вторично, а вторично, помноженное на 10.
Та же проблема настигла и Гамлета от постановщика Тимошенко. Делая постановку в таком ключе, автор непременно толкнет зрителя к сравнению с тем, что было до. И тут есть два пути, оба они не принесут радости создателям.
Если сравнивать со всей мировой историей этой пьесы, то архангельский «Гамлет», мягко говоря, не дотягивает ни по уровню постановки, ни по игре актеров.
Если добавлять: «Ну… для Архангельска это неплохо», то это будет справедливо, но, как сказано выше, для Архангельска «неплохо» почти, что угодно, поскольку нет ничего.
Тимошенко читает «Гамлета» самым ортодоксальным образом, но слишком сильно комкает самую длинную пьесу Шекспира. Спектакль идет всего 2,5 часа и многие ключевые моменты либо вовсе упущены, либо происходят где-то в углу сцены в течение буквально пары секунд.
Актеры играют, практически, в своем. То есть, над костюмами действительно работали, но ничего выдающегося не создали. Например, солдаты Марцелл и Бернадо одеты в нечто напоминающее доспехи, но не меньше они напоминают участников БДСМ-видео. Гамлет большую часть действия проводит в майке (или без нее), а в боевой сцене кольчуги заменяются толстовками с капюшоном.
Зато тень отца Гамлета — отличная работа с реквизитом. Образ гротескного рыцаря с опущенным забралом очень хорошо подходит под оригинал, описанный Шекспиром.
Эта постановка готовилась более года и стоила гораздо больше миллиона. К чести Тимошенко, его костюмы выглядят куда лучше, чем в спектакле какого-нибудь Бутусова, но даже нищие театры 90-х гримировали актеров куда лучше.
Вообще, не совсем корректно критиковать подобные моменты, поскольку критика разбивается о фразу «Я художник, я так вижу», но если мы говорим о классическом прочтении, то подобные отступления выглядят скорее дешево, чем авангардно.
А вот актерская игра явно намекает, что на сцене самая настоящая трагедия с большой буквы «Т». Актеры уж слишком заламывают руки и буквально каждую реплику произносят с оргазмическим придыханием, срываясь на истерический шепот, кончающийся внезапной истерикой.
У Шекспира безумие Гамлета нарастает со временем. У Тимошенко принц датский рвет на себе волосы в самой первой сцене. Персонаж, сыгранный Иваном Братушевым эмоционально не меняется. Даже после встречи с призраком отца, он, как и в начале истерически шепчет свой текст, пробивая руками стены в припадке ярости или страха.
А когда-то на советской сцене стоял спокойный, монументальный Гамлет в исполнении Высоцкого, декламирующий свои реплики голосом диктора с радио и не теряя при этом художественной ценности. Братушев же стелет речетативом похлеще Эминема.
Приятно, что актер сознает, что играет главную роль и выкладывается на максимум, но, видимо, режиссерские установки были именно такими и Братушев драматичен на 148%, а это уже перебор.
Судя по диалогам между зрителями во время антракта, люди устали от присутствия главного персонажа на сцене. Зато второй акт заходит куда приятнее, поскольку Гамлет выходит только ближе к концу.
От главной роли старается не отставать только Офелия, остальные драматизируют, но в рамках приличия, а Евгений Нифантьев, исполняющий роль Полония и вовсе тянет на звание лучшего актера на сцене.
Если сравнивать монологи Гамлета и Клавдия (Дмитрий Беляков), то насколько же второй смотрится приятнее без истерик и срывов, хотя внутренняя драма его персонажа не меньше гамлетовской.
Главная режиссерская находка — превратить сцену в огромный бассейн, заставив актеров играть по щиколотку в воде. С одной стороны — это отличное аудиовизуальное решение, поскольку каждое движение актеров сопровождается всплеском воды и при правильном свете это смотрится замечательно.
С другой — не для каждой сцены нужны мокрые до нитки персонажи. Да и сам бассейн обыгрывается лишь раз за весь спектакль.
Из-за кулис рассказывают, что актеры забористо матерятся после каждой сцены «купания», а пищевая пленка, которой обмотаны ноги героев заставляет недоумевать зрителя.
При этом, не возникает сомнений, что Тимошенко собирался поставить что-то монументальное. По ходу постановки присутствует прямая отсылка к его же «Царю Эдипу». Она заранее объявляется зрителю прямым текстом и выглядит чистым самолюбованием, хоть и вписана в сюжет.
Перед третьим звонком, режиссер шутил: «36 лет, вхожу в опасный возраст Пушкина». Шутка, конечно, но, как известно, доля правды есть везде. Мэтр, одним словом.
Аудиосопровождение очень уж напоминает саундтрэк из фильма «Макбет» 2015-го года с Фассбендером в главной роли, но, возможно, просто показалось.
Само собой, есть и объективные плюсы: декорации выстроены отлично, свет — отличная работа, хореография — замечательно. Виден тяжелый труд актеров на репетициях с московским хореографом. Бои на шпагах выглядят не театральными. Выпады, звук ударов шпага о шпагу смотрятся и слышатся динамично и здорово разбавляют постановку.
Стоит ли ждать чего-то высокохудожественного от этой постановки? Едва ли. Легче один раз заплатить 12 000 за билет в питерский Театр Европы на постановку Додина, чем каждый раз посещать Драмтеатр в надежде найти жемчужину.
Но «для Архангельска, неплохо» и это правда.
P.S.
Описание на сайте драмтеатра:
«Гамлет» — это испытание на зрелость для меня, труппы, производственных цехов и даже для дирекции. Постановка этой трагедии — вершина, на которую мы замахнулись. И от неё захватывает дух. Это вдохновляет так же, как горы, как лёд, как ветер! Потянет ли исполнитель главной роли Иван Братушев (исполнитель главной роли) такую работу? Да, и я это уже вижу! Он вообще восхищает меня каждый раз, как выходит на сцену, — говорит режиссёр спектакля Андрей Тимошенко.
По словам режиссёра, «Гамлет» — спектакль для мыслителей. Зритель должен быть готов к обмену энергиями, к переменам внутри себя. Несмотря на грандиозность сценографии, эта постановка не для тех, кто идёт за зрелищностью, а для тех, кто действительно захочет понять, о чём Шекспир и о чём мы.
«Кто мы-то? Кто мы?», — Владимир Епифанцев.
По личному мнению автора рецензии, Шекспира лучше почитать и понять самому, а не доверяться региональным мэтрам.