Предисловие от Ильи Азовского…
Казалось бы, о чём можно спросить секретаря Архангельского отделения «Единой России»? Стандартный набор вопросов про дальнейшие творческие планы отпадает. Тема борьбы с COVID-19 задолбала.
В принципе, в последнее время с политиками стало не о чем говорить. И все интервью выглядят скукотищей. Если соблюдать политесы.
А если не соблюдать?..
…подумали журналисты нашей редакции и отправили меня как главреда на разговор.
Сразу предупредим, что вопросы заранее не согласовывались и после интервью ничего не ретушировалось — как есть, так и даём.
Не очень гладко, зато откровенно. Почему «Единая Россия»? Другим предлагается, но они думают над прямым форматом и начинают бренькать: это можно спрашивать, это нельзя…
А Новиков, хоть и из «Единой России», но просто взял и сказал: давай!
Даём…
— Вы читаете социальные сети?
— Сейчас я стал намного реже стал читать социальные сети, но, конечно, продолжаю ими пользоваться. Я удалился из «Фейсбука», практически не пользуюсь «Инстаграмом», только иногда заглядываю. «ВКонтакте использую достаточно плотно.
Специалисты говорят, что эта соцсеть наиболее активно используется жителями региона. Страниц даже больше, чем жителей в области.
— При подготовке к интервью мы попросили читателей задать вам вопросы. Их пришло немного, но тем не менее, ни одного из читателей нельзя обманывать. Как вы относитесь к обнулению сроков Путина?
— Именно в такой формулировке никак не отношусь. Я знаю, что будут приняты поправки в Конституцию и, с нашей точки зрения, это будет новый формат Закона. По-новому будут исчисляться президентские сроки. Непонятно, почему их называют «сроки Путина». Такого понятия не существует.
Это лишь интерпретация новых поправок. Меняются только требования к президентским срокам. Никто не говорит о том, что у власти останется именно Владимир Владимирович. В поправках нет ни слова об этом. Обсуждаются условия, при которых работает президент, кто бы им ни был.
— Вы говорите о формальной стороне вопроса, но все же понимают, о чем идет речь. Фактически, мы говорим об обнулении сроков именно Путина. Вопрос читателя можно трансформировать следующим образом: а есть ли кто-то, кроме Путина?
— Это очень хороший вопрос. Так его будет задать правильней. Отношение к этому стоит обсуждать. Всегда стоит давать оценку политическим лидерам и объединениям. На сегодняшний день Владимир Путин является политической доминантой, которая заставляет двигаться все политические силы вокруг себя. Я считаю, что сегодня второй такой политической силы нет.
Растет ли смена? Не знаю. Я не вижу другой фигуры, способной управлять страной с той же твердостью, с тем же пониманием России. По моему субъективному мнению, второго такого политика сегодня нет.
Поэтому если говорить о том, считаю ли я возможным в новых условиях ограничивать право отдельно взятого гражданина Владимира Владимировича Путина избираться на новый срок — нет, не считаю.
— С точки зрения государства, это, наверное, не очень хорошо, когда замены лидеру нет. Завтра может случиться все, что угодно и что станет со страной? Путин ведь не бессмертный.
— Я не думаю, что действующему президенту стоит искать замену. Дело в том, что Путин задает такие высокие планки, которых очень трудно достигнуть, но это не значит, что в стране не растут политики.
Появляются люди разного уровня, с разной широтой мышления, с разным политическим опытом. Поэтому так важна роль Конституции, именно она задает правила игры на будущих выборах.
Сейчас мы обсуждаем, что могло бы быть в теории. Мы обсуждаем право Владимира Владимировича идти или не идти на выборы. Я считаю, что это право должно за ним остаться.
— Не кажется ли вам, что Путин, государство и «Единая Россия» слишком мягко относятся к мздоимцам и казнокрадам? Не сказывается ли это на авторитете власти? Мы помним начало 2000-х, когда брали Ходорковского, были громкие антикоррупционные процессы. Сейчас же отношение стало более лояльным.
— Наоборот. Я, как политик, реализую себя с 2009-го года. На протяжении этого десятилетия я постоянно наблюдаю принятие законопроектов, которые так или иначе усиливают контроль над действиями чиновников, их имуществом и декларациями.
Другой вопрос, когда алчный человек стремится украсть для себя, он ищет новые лазейки и находит, а контролирующие по мере сил закрывают их.
Так что нет никакого лояльного отношения к казнокрадам. По крайней мере, у нас в партии работает комиссия по этике. Как только возбуждается какое-то уголовное дело в отношении человека, сразу же приостанавливается его членство в партии. Если обвинение подтверждается, то его ждет немедленное исключение.
У нас есть этические правила, согласно которым с человеком, замеченным в воровстве, расстаются тут же. Раньше этого не было прописано в уставе. Сегодня «Единая Россия» — единственная партия, обладающая подобным механизмом. Нет разницы, какая у кого должность в партии, прощаемся и все.
— Не кажется ли вам, что в этом есть некоторое лукавство? Недавно лидер партии Медведев выступил с инициативой, которая была поддержана: отдать месячную зарплату пострадавшим от пандемии. Но ведь, если человек живет на зарплату и отдает ее полностью, то на что он живет? Не значит ли это, что у него есть другие источники дохода, которые не декларируются?
— Я не сторонник больших обобщений. Из-за них часто возникают недопонимания и проблемы. Ни для кого не секрет, что многие пришли в политику из бизнеса. У многих есть ранее накопленный капитал, которым они пользуются. Есть и чистые функционеры, но далеко не все.
Предложение Медведева несет больше идеологический подтекст: это посыл каждому члену партии принять непосредственное участие в этом деле. Кто мог себе это позволить, тот действительно перечислил свою зарплату на помощь медикам и пострадавшим. Например, один из сенаторов недавно прислал отчет, где показано, что он перечислил в фонд партии 370 тысяч рублей.
Я, с депутатской зарплатой председателя комитета областного Собрания, не могу перечислить разом всю зарплату. У меня ипотека и автокредит, которые я должен оплачивать.
Когда мы обсуждали, как выполнить поручение Дмитрия Анатольевича, понимали, что многие не смогут выдать всю зарплату сразу. Многие члены нашей фракции перечисляют деньги частями.
На вырученные средства мы реализуем программу обеспечения детей из малоимущих семей ноутбуками, закупаем маски и перчатки и так далее.
Суть этого поручения не в том, чтобы отдать всю зарплату, а в том, чтобы помочь стране в трудной ситуации.
Проблемы есть как в социальной сфере, так и в макроэкономике, проблемы с обеспечением медиков защитой, проблема с ее доставкой, с организацией питания медиков. Поэтому каждый должен поучаствовать в помощи на местах.
— Вы выбрали достаточно уклончивую формулировку. В этом участвуют именно все депутаты от «Единой России»?
— Да. Уже 2-3 месяца вся фракция перечисляет свою зарплату или ее часть в фонд партии.
— Вы, как и СМИ, и простые граждане получаете ответы от чиновников на депутатские запросы. Вас не смущает, что они стали слишком бюрократическими? Большая часть стандартного ответа — констатация должностных инструкций, а по сути — ничего.
— Да, мы тоже с этим сталкиваемся. Иногда приходится перезванивать и уточнять.
Зачастую проще лично позвонить, узнать все необходимое и написать текст на основании разговора, а не официального запроса. К сожалению, есть определенный канцеляризм, но он бывает необходим.
Чиновник должен отвечать по закону. Простой вопрос: «у меня трубы потекли, когда почините?» требует перечисления регламентов, которыми регулируется деятельность адресата, пояснения почему в бюджете нет средств на ремонт прямо сейчас и так далее.
Я с вами согласен. Определенный канцеляризм, переходящий в равнодушие, присутствует очень часто. Это основной момент, с которым мы пытаемся бороться. Если мне в приемную приносят подобные отписки на подпись, то я их стараюсь не подписывать, отправляя на доработку.
Я всегда прошу коллег писать человеческим языком, чтобы обратившийся понял, что ему делать дальше, куда писать или подождать, пока мы напишем за него. Часто я прошу заявителей оставлять свои номера телефонов, поскольку иногда проще объяснять в устной форме.
— У вас есть ощущение, что исполнительная власть, подконтрольная партии власти, слишком удалилась от основных слоев общества? Причем удалилась не только функционально, но и на уровне сознания. Вам не кажется, что люди и чиновники говорят на разных языках?
— Опять же, не будем обобщать. Когда попадается письмо, которое сквозит канцеляризмом и заканчивается чем-то вроде «ждите бесконечно», конечно, такое ощущение складывается. Кажется, что от тебя просто отмахнулись.
С другой стороны, я знаю огромное количество политиков, которые в любой свой выходной уезжают в свой округ, чтобы проводить встречи с людьми, общаться с избирателями напрямую.
С одной стороны, мы имеем чиновников, занимающихся отписками, с другой есть масса политиков, которые лучше лично поговорят с человеком, приедут к нему, прямо за ручку приведут к решению вопроса, чем будут писать письма.
Самый главный вывод заключается в том, что те, кто вдумчиво решают проблемы граждан, видят результат на выборах. Таких людей чаще и активней избирают.
— Я начал интервью с вопроса про социальные сети. Вы говорили, что вышли из «Фейсбука», но пользователи этой соцсети довольно критично относятся к действующей власти и к «Единой России». Появлялось ли у вас желание вступать в дискуссии с пользователями, комментирующие те или иные посты про вас или партию?
— Я поясню, почему я вышел из Фейсбука: мне было неудобно пользоваться интерфейсом этой соцсети. Не потому, что боюсь дискуссий или комментаторов.
У нас в партии работают высокопрофессиональные коллеги и, если на страницах «Фейсбука» разворачивается какая-то дискуссия, но она еще не вышла на страницы СМИ, которые я всегда читаю, мне все равно сообщают о ней.
Иногда я вступаю в спор, но стараюсь не делать этого, если вижу, что это бот. Какой-нибудь Волк Волков, Иван Иванов и так далее. Фейковый аккаунт — это не личность, с такими я в споры не вступаю. На этом набито уже много шишек и с такими спорить бесполезно.
— Хорошо. Допустим, есть конкретный человек — не бот, который на любое упоминание «Единой России» в посте или новости сразу пишет «партия жуликов и воров». Есть желание объяснить ему, что «я — не жулик и не вор»?
— Когда-то было и даже вступал, но таких комментариев так много, что я перестал на них отвечать. Однако, это касается только социальных сетей.
— Усталость?
— Да. Раз поспоришь, два… Это все отнимает время. Нужно ведь сесть, сконцентрироваться, написать, а тебе потом ответят и не раз. Сейчас я не могу себе позволить тратить рабочее время на это.
— Часто встречающееся замечание: в 2002-2003 «Единая Россия» часто давала красочные обещания, в числе которых было вхождение России в топ-5 мировых экономик, благоустроенное жилье каждому россиянину, снижение тарифов в 2 раза. По сути, ни одно из этих обещаний не выполнено. Как это объяснить?
Давайте остановимся на тарифах. «Единая Россия» обещала, что они будут в 2 раза меньше, а они растут и растут.
— Сложность вопроса в том, что предвыборная программа у нас готовится на каждый выборный цикл. Вы говорите о выборах 2002-го. Это все равно, что сравнивать тогдашний рубль с сегодняшним.
Экономика — это изменчивый процесс. Да, по сравнению с 2002-м годом тариф вырос, но ведь и экономика изменилась. Я не знаю, увеличился он или уменьшился, относительно себестоимости.
«Единая Россия» противопоставляет росту тарифов комплекс мер поддержки малоимущих граждан. Например, мы установили тарифы за вывоз мусора, но тут же ввели льготы для многодетных семей.
Тарифы могут расти, но мы, как партия власти, должны реагировать на это и придумывать такие меры поддержки, которые позволят людям не сильно почувствовать это повышение.
Есть еще такой нюанс: обещания, данные в 2002-м, не предусматривали экономический кризис 2008-го, никто не знал, что сегодня грянет пандемия. Экономические условия меняются и обещания могут быть не выполнены объективно.
— Касательно позиционирования политиков в соцсетях: люди жалуются на бесконечные селфи депутатов от «Единой России», под которыми они кратко пишут: «участвовал в заседании парламента». Ради чего это делается? Это какое-то массовое указание по работе с соцсетями? Попахивает нарциссизмом, если честно.
— Это все личные истории каждого конкретного политика. Мой старший коллега говорит, что нужно любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Вторая часть этой фразы касается не только членов партии «Единая Россия», но и членов других партий и исполнительной власти.
Для любого политика мерилом всех его действий являются выборы. В чем-то вы правы, если людей раздражает такая форма нарциссизма, то они выразят свое «фи» при голосовании.
А вот политтехнологи возможно скажут: «да, это выглядит нарциссично, зато повышается узнаваемость».
— Да. Все — пиар, кроме некролога.
— Кстати, Джек (пёс главного редактора ИА «Эхо СЕВЕРА») тоже очень часто красуется в соцсетях.
— Наши читатели задают вопрос: «вы готовы проголосовать за собаку?»
— Не за собаку, за Джека (смеется).
Джек, как будущий политик, мне очень импонирует, но голосовать я буду за того кандидата, которого выдвинет наше региональное отделение партии.
К сожалению, Джек не пройдет процедуры, установленные законом и уставом.
Во-первых: там нет ничего про собак.
Во-вторых: он — не член партии, даже не сторонник. Хотя, это можно с ним обсудить отдельно.
Он — первопроходец среди собак-политиков. Я думаю, у него многое получится.
— Раз уж заговорили про выборы, почему вы так уклончиво отвечаете? Ведь уже известно, кто будет кандидатом от «Единой России» на губернаторских выборах.
— Конечно. Но забегать вперед тоже не стоит. Когда пройдет праймериз-конференция, я смогу официально, как руководитель организации, говорить, что мы выдвинули конкретного человека.
До этой процедуры мы можем только рассуждать о том, у кого больше шансов. Сегодня Александр Цыбульский назначен президентом, как временно исполняющий обязанности губернатора. Это серьезный вес.
Факт того, что президент доверил ему управлять областью, дает Цыбульскому серьезные шансы. Также он является членом генсовета партии и, в целом, является крепким партийцем. С большой долей вероятности могу сказать, что мы выдвинем именно его.
— Из ваших уст прозвучало слово «праймериз». Это понятие подразумевает какую-то альтернативу. Какие альтернативы Цыбульскому есть в партии?
— Пока ни одного заявления не поступило.
— Чем это можно объяснить? Люди боятся? Понимают, что это все — театральная постановка? Или альтернативы просто нет?
— Я бы по-иному посмотрел на данную ситуацию. В нашей партии главный документ — устав. Не важно, кто занимает какую должность, не важно, кто входит в генсовет. Какая бы личность не была, есть правила игры.
В данном случае, правила говорят, что кандидат должен быть определен тайным голосованием партийцев. Конечно, когда прямой конкуренции нет, то у нас это проходит в стиле референдума «за» или «против» конкретной кандидатуры.
Раз устав требует, значит выдвигается альтернатива. Причем, этот человек понимает, что он выдвигается только ради исполнения буквы устава. Но это только при отсутствии фактической конкуренции.
Давайте представим, что внутри нашей партии борются две команды, есть равные лидеры с равными шансами на победу. Тогда эти правила будут необходимы, как принцип демократии.
Именно поэтому нельзя называть праймериз спектаклям. Есть осознанное понимание, что сегодня у нас есть один лидер, которого мы выдвинем. И мы этого не скрываем.
— Кто будет этой альтернативой?
— Пока не знаю. Президиум состоится 12-го июня и тогда будет понятно, кого мы выдвигаем. Кстати, заявления от Александра Цыбульского тоже еще не поступило.
— По вашим ощущениям, какое сейчас электоральное поле у «Единой России»? Сколько партия может получить на выборах?
— Я уйду от конкретных цифр, но, по моим ощущениям, наш кандидат победит. Скажу точно, что какой бы кандидат у нас не был, будет конкурентная предвыборная компания, сложная для нас.
Коллеги из других фракций растут. Если сравнивать с тем же 2002-м годом, сегодня политические оппоненты стали намного сильнее. У них появилась структура, система, широкая скамейка запасных, они активно участвуют во всех выборах и так далее.
Я уверен, что мы победим, но побороться придется.
С другой стороны, это ведь хорошо, когда есть конкуренция. Выборы становятся интересней, повышается легитимность.
— Вы допускаете, что будет второй тур?
— Мы ставим задачу победить в первом.
— А если будет большая явка?
— Мы не боимся большой явки.
— Но ведь тогда будет возможен второй тур.
— Мы надеемся, что в ходе избирательной кампании мы сможем привлечь на свою сторону большое количество людей, которые не определились. Это будет кампанией личности и главный ее инструмент — сам кандидат.
— Сколько сейчас по области членов и сторонников «Единой России»?
— Если не изменяет память, 7325-7328 членов, а сторонников около 4-х тысяч. Но это не фиксированное значение. Каждый месяц есть прирост членов партии и минимальный выход из нее.
— Не от этого ли ваша уверенность? Если на выборы придут семьи и друзья друзей членов партии, то этого будет достаточно для победы?
— Не совсем. Есть определенная уверенность в нашем электоральном ядре, но это вовсе не значит, что все они пойдут на выборы. Нужно еще поработать, чтобы убедить наших однопартийцев в том, что у нас сильный кандидат с сильной программой.
— А в региональном отделении «Единой России» есть понятие «дискуссия»? Есть ли у реготделения крылья? Ведь дискуссия подразумевает базу из людей с разными позициями.
— Дискуссии у нас есть. И они бывают горячими.
— Хорошо, тогда назовите последний вопрос, по которому члены партии не сошлись во мнениях.
— Наверное, самым ярким примером может стать законопроект по муниципальной лесосеке. Напомню, этот законопроект был внесен еще в прошлом году в первом чтении, во втором так и не принят.
Сам факт его внесения вызвал жесточайшую дискуссию. Надо понимать, что в составе фракции есть представители самых разных отраслей и часто приходится принимать вопросы, где изначально заложен конфликт, например, малого и крупного бизнеса. Как получилось и с данным законопроектом.
Еще вспоминается последний законопроект по наливайкам. Несмотря на то, что мы сразу приняли его в двух чтениях, внутри партии была жесткая дискуссия потому, что есть депутаты, к которым и я отношусь, которые категорически против розлива алкоголя в многоквартирных домах.
Но есть группа, защищающая малый и средний бизнес.
Обе стороны можно понять. И этим законом мы, отчасти, наступаем на тех, кто продает алкоголь в мини-кафе, то есть, навредим малому бизнесу, который сейчас принято поддерживать.
— Но, так или иначе, голосование было консолидированным. В чем тут дискуссия?
— А вот тут важно заметить, что представляет из себя наша фракция, что такое «Единая Россия». Среди коллег очень много тех, кто понимает, что такое парламентская культура. Ведь сложность демократии заключается в принятии окончательного решения.
Недаром есть фраза «развели тут демократию». Иногда люди кричат, ссорятся, а решения принять не могут. У нас же все дискуссии проходят до заседания.
Депутаты доказывают свою правоту, но потом лидер фракции выносит вопрос на внутреннее голосование и если большинство выбирает определенную позицию, то меньшинство поддержит этот выбор на официальных площадках.
— То есть, прения возможны, но до момента принятия решений?
— Да, это и есть тот важнейший институт, который позволяет всей огромной законотворческой структуре России работать слаженно.
— В народе есть мнение, что вы между собой просто договариваетесь. Эти дискуссии проходят гласно или только на внутренних площадках?
— Чаще всего негласно. Заседания фракции мы в онлайн не транслируем.
— Но ведь даже ВРиО губернатора Цыбульский решил сделать онлайн-трансляции заседаний правительства. Может быть вам тоже стоит дать заседания в эфир?
— Может быть и стоит, но в руках у Александра Цыбульского исполнительная власть. Он может что-то поручить и все остальные будут обязаны исполнить. У нас же несколько другой принцип взаимоотношений.
Если коллеги скажут: «давайте проводить онлайн-заседания», то мы проголосуем и примем это решение.
— Ранее был выбран курс на омоложение состава партии. Сейчас Иван Новиков — один из самых молодых руководителей реготделений по стране. Он руководит дяденьками с солидным возрастом и весом.
Молодой Иван Новиков вынужден давать указания патриархам архангельской политики, командовать ими. Это нормально?
— Повторюсь, у нас структура управления не как в исполнительной власти. Сегодня все понимают, что я — легитимный лидер регионального отделения. Меня избрала конференция. То есть, делегаты мне доверили управление, но оно не заключается в том, чтобы раздавать поручения Дятлову или Фортыгину.
Все решения принимаются коллегиально.
Моя задача — подготовить площадку для дискуссии.
Конечно, у меня тоже есть свое субъективное мнение, но, в любом случае, решение принимает президиум. Все отношения строятся на взаимоуважении.
И нужно понимать, что вся работа ведется на общественных началах. Если Ольга Виткова является заместителем секретаря реготделения, это значит, что она занимается этим добровольно и столько времени, на сколько хватает сил.
— Партийные проекты: «БКАД», «Комфортная городская среда» и прочее. Почему в них вложены бюджетные деньги, но везде говорится, что это партийный проект «Единой России»? Ведь за выделение этих денег голосуют и члены КПРФ, «Справедливой России», ЛДПР…
Хотелось бы получить не пространный, а ясный, четкий и недлинный ответ.
— Потому что мы формируем бюджет большинством голосов, а иногда наши оппоненты не голосуют даже за бюджет. В таком случае, они вообще не имеют морального права говорить, что они в чем-то там принимали участие.
Формируя бюджет, мы формируем приоритеты, исходя из предвыборной программы, которую продвигали коллеги на выборах.
Если мы отмотаем время назад, то увидим, что тогда в 2016 году большинство жалоб избирателей как раз касались окружающей их среды. Мы их слышим, идем на выборы, формируем приоритеты, которые отражаются в федеральном бюджете, а он в свою очередь влияет на региональные. Так формируется связка.
Это наши приоритеты. Это мы их выработали.
Поэтому мы имеем право говорить о том, что это партпроекты «Единой России».
— Но ведь нельзя исключать, что за безопасные и качественные дороги ратуют и другие партии, но проект все равно носит имя «Единой России».
— Потому что идейно мы его сформулировали. И название, и то, как он будет развертываться — это все наши идеи. Именно члены нашей партии принимали участие во всех заседаниях с профильными министерствами. Это члены нашей партии продумывали все концепции проекта.
— Областное Собрание все еще напоминает некое акционерное общество, где контрольный пакет акций находится у «Единой России». У остальных фракций нет шанса что-либо провести. У вас нет такого ощущения?
— Нет. Это лучше у них спросить.
— Они как раз об этом и говорят. «Справедливая Россия», устами той же Чирковой, только об этом и говорит. Коммунист Таскаев только и говорит об этом же.
— Так вы посмотрите, ЧТО они вносят. При всем уважении к коллегам, до вынесения на сессию, все эти законопроекты рассматриваются на комитетах и, если они сырые, не рассчитана финансовая база, как мы можем его пропустить?
При принятии того или иного законопроекта, мы уделяем большое внимание заключению комитета. И, если носится в мой комитет понятный и проработанный законопроект, который родился в дискуссиях, мы обязательно его разберем.
— Согласны, что с НАО некрасиво получилось?
— Сложный вопрос. Я был на заседании, где глава автономного округа заявил, что из-за цены на нефть у них скоро начнутся проблемы с выполнением соцобязательств. Необходимо было что-то делать.
Чтобы усилить экономики двух регионов, было предложено обсудить возможность объединения НАО и Архангельской области. Никто не говорил «референдум 13-го числа, бежим и голосуем».
Была обозначена проблема и способы ее решения. Были созданы 2 рабочие группы, которым поручено организовать обсуждения. Опять же, для нас это новые политические рычаги. Примеры Екатеринбурга и Шиеса станут хрестоматийными.
Я считаю, что мы часто не успеваем за интерпретацией событий. Рабочие группы попытались начать обсуждения, но появились люди, которые считают, что кто-то пришел их завоевывать, их всего лишат.
Были задеты патриотические ценности, задета человеческая уникальность. Конечно, когда население слышит такое, оно выйдет на улицы и станет бунтовать в соцсетях.
Но это лишь интерпретация событий.
— То есть, на том совещании в Нарьян-Маре с участием Цыбульского не шло речи об объединении и назначении референдума?
— Стояла задача обсудить возможность объединения. Идея была предложена, как вариант решения проблемы с экономикой.
Как я понял со слов экономистов, благосостояние НАО сильно зависит от цены на нефть. Если раньше тариф рос скачкообразно, то теперь, судя по прогнозам, он долгое время не будет идти вверх.
От этого очень сильно зависит бюджет НАО, в котором заложено огромное количество социальных обязательств, которые придется или выполнять или урезать. Есть реальная возможность усилить оба региона.
Если честно, мы никогда и небыли слишком уж разными. Всегда дается статистика по Архангельской области и Ненецкому автономному округу, и мы привыкли ее так воспринимать.
— Члены «Единой России» в НАО очень жестко восприняли эту новость и грозились чуть ли не выйти из партии, если объединение произойдет. Получается, свои же не поняли?
— Конечно. Когда говорят: «давайте обсудим возможность экономического объединения, а возможно и территориального», это реакции не вызывает. А можно сказать: «нас собираются присоединить, чтобы слить бюджеты и финансировать по остаточному принципу».
Услышав второе, я бы сам вышел протестовать.
Членство в партии вообще не играет роли, когда данная мысль сарафанным радио проходит через несколько интерпретаций. Играют роль патриотические чувства.
— Что сейчас делать?
— Во-первых: в отличие от Шиеса, механизм сработал. Люди высказали свою жесткую позицию. И они были услышаны.
Но при этом работа продолжается. Сейчас не идет речи об объединении в сентябре. Я думаю, что рабочая группа «Единой России» в НАО отразит те общественные процессы, которые имеют место быть.
Мы хотим понять, с чем конкретно не согласны люди в НАО, что они боятся потерять. Если власть хочет усилить регион, объединив его с нами экономически, то она должна быть в курсе требований населения.
Люди должны понять, что это делается ради их блага и на тех условиях, которые поставят они.
Полная версия интервью в газете «Правда Северо-Запада». Уже в ближайшую среду. Во всех киосках «Роспечати», «Союзпечати», на почте, по подписке.
Телефон для желающих подписаться в Архангельске — 20-75-86
P.S.
А какой он этот Иван. В смысле Новиков?
Это как в анекдоте. — Внешний вид обманчив, — сказал ёжик, слезая с обувной щётки…
Внешне очень вежливый, но прямой и жёсткий. Удар держит…
