ВЦИОМ озвучил интересную статистику: если верить данным этого ресурса, то получается, несмотря ни на что, россияне чаще всего заходят на новостные ресурсы, чтобы посмотреть погоду.
Такая картина рисуется, если безоговорочно поверить ВЦИОМу. Само собой, данный опрос по-своему лукавит, из него не следует, что подавляющее большинство аудитории не интересуется ничем другим, кроме погоды. Показательно, что даже прогнозы народ смотрит в Интернете. Доля телевизора составляет всего 30%, что похоже на реальный рейтинг любой информационной программы на ТВ.
В головах зрителя сложилось ощущение: какой канал не включи, везде будут одни и те же новости, зачитываемые одинаковыми дикторами с одинаковой интонацией. Отчасти, это правда. Кажется, что в России остался либо один журфак на страну, либо одна программа обучения репортеров, операторов, редакторов текстов.
Если бы голограммы были чуть дешевле, то сегодняшние репортеры были бы первыми в очереди на трудовой бирже.
Какую-то жизнь в новостных передачах встретить сложнее, чем африканца на Северном полюсе. Если сама жизнь не захочет, подкинув в кадр случайную массовку, то ни оператор, ни репортер не сдвинутся с места до конца выученного текста.
Эта тенденция началась не вчера, но именно сегодня особенно обидно, что альтернативы не предложено. То ли действующее законодательство, то ли жесткая редакционная политика, то ли не то поколение, не то образование, но что-то мешает появлению вторых Невзоровых, Доренко, Листьевых. Куда делся старый коллектив НТВ? 300 человек старого состава не могли раствориться в воздухе, но, кажется, растворились.
Поразительно, но даже военкоры по мере сил теперь стараются встать по стойке смирно и читать текст поставленным голосом. Где Сладковы? Бог с ним, даже по молодому Аркадию Мамонтову начинаешь скучать, включив теперешние новости. Почему молодая репортерша Симоньян в Беслане выдавала почти настоящие эмоции, а сегодняшние новостные сюжеты «RT» смотрятся крайне наигранно?
Главная проблема телека в России — безальтернативность. Многим не нравились ныне закрытые, самораспущенные телеканалы, но, когда они были в сетке каналов, жилось интереснее. Теперь «что-то другое» — это «Спас» или «Культура», наслаждайтесь.
Из-за этого нельзя отделаться от мысли, что журналистов стало больше, а журналистики меньше.
Огромный кусок профессии откусили блогеры. Именно в соцсети и «YouTube» утекал трафик последние 10 лет, причем за февраль–март струя стала гораздо толще. Блогеры оказались отличными ведущими, эмоциональными интервьюерами, неплохими репортерами.
Говорить об убийстве блогерами журналистики говорить пока рано. Все-таки, утверждение «блог-не СМИ» до сих пор верно. Один человек не может заменить собой программу «Время», он не может быть везде, пресс-карт у блогера нет, как и доступа в те места, где рады только аккредитованным журналистам. Как правило, он берет информацию из третьих рук, а аудитория требует от него мнения по всем мировым вопросам. Соответственно, такое мнение резко теряет в цене, но сказанное громко, искренне, оно имеет не меньшую силу в глазах зрителя.
Старая гвардия еще жива и только она оставляет хоть какие-то шансы телевизору. Как минимум, люди смотрят их в интернете и вспоминают, что когда-то на телеке было интересно.
Как не было бы страшно признавать, но со смертью Киселева, Скабеевой, Шейнина и прочих персонажей, умрет и дуэт гостелевидения («Первый» и «Россия»). «RT» останется, поскольку Симоньян смогла создать идейный коллектив и флагману Красовскому жить осталось дольше, чем вышеперечисленным журналистам, несмотря на все его болезни. Но один политический канал против целого Интернета: что он может?
А может, и черт с ним, с телевизором, но хотелось бы не смерти целой профессии, а симбиоза с неприкаянными блогерами, на которых смотреть свысока уже не получится.