Мадам Горелова Ольга Владимировна является руководителем туристской ассоциации по Архангельской области. Девушка стремительно идёт вверх по карьерной лестнице (из провалившегося КРАО в туризм), проявляя «креативность» при вписывании в систему. Более, пожалуй, этот общественный деятель не выделяется ничем.
На сайте пресс-центра регионального правительства о ней сказано, что Горелова «имеет опыт предпринимательской деятельности. Занималась разработкой и реализацией образовательно-акселерационных программ по развитию бизнес-проектов в Архангельской, Ярославской, Псковской областях, Северной Норвегии; консалтингом и сопровождением бизнес-проектов».
«Имеет опыт предпринимательской деятельности» = рыночек порешал, пришлось сворачивать бизнес и окончательно уходить в чиновничество, лишь бы окармливаться, ни в чём себе не отказывая.
Целых 5 лет, с 2012 до закрытия лавочки в 2017-м, Ольга Владимировна значилась учредителем некоего ООО «Бюро юридических и консультационных услуг «Ваш поверенный»». В 2020 году девушка, уже устроенная в правительственных креслах и кулуарах, решила оформить статус ИП в сфере «Консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления».
Короче, поколение «эффективности», «управленчества».
Заметим, что эту породу людей можно вычислить по речи. Такие люди любят бросаться словами, заимствованными из одного словаря, и ничего при этом не сказать конкретного.
Теперь о лексике. Недавно Ольга Горелова выложила на своей странице «ВКонтакте» потрясающий по степени смысловой и эстетической амбивалентности пост, составленный наполовину из модных западных терминов, из «деловитости», маскирующей отсутствие всяческих результатов, и ещё на одну половину — из банального косноязычия. Приведём из него цитаты:
«Онега — третья локация, где мы сегодня провели проектную сессию по разработке программы развития туристического кластера Архангельской области».
Чуткий слух журналиста улавливает уже в первом пассаже нотки бессмысленного балабольства. Что такое «проектная сессия по разработке программы развития кластера»? Что такое вообще «кластер»?
«Впервые за долгие годы у представителей турбизнеса Онежского района получилось совместно обсудить, какие активности для туристов и турмаршруты необходимо развивать».
Развивать — что? «Активности»? Ольга Владимировна, вы явно пропускали лекции по родной речи на своём факультете при обучении в заочном финансово-экономическом вузе. Если придумаете 10 синонимов к слову «активности» без сторонней помощи, мы подарим вам шоколадную медаль и сборник стихов Велимира Хлебникова.
Далее ещё одна цитата по Гореловой:
«У нас нет объединения, туруслуги не упакованы, мало активностей для туристов, внешний турист не понимает, какую программу впечатлений он может воплотить, приезжая на отдых в Онежский район — ключевые ограничения для ускоренного развития туризма, озвученные участниками».
Чего?.. Туруслуги — каковы? «Не упакованы»? Вы там что, овощи с рынка обсуждаете?
Как до вас не дойдёт, что отношение к делу, само исполнение дела напрямую зависит от того, как вы его оформляете в речи? Ну невозможно «упаковать услуги», тем более туристические!
Так попросту нельзя говорить по-русски, это языковое извращение и отсутствие всяческого понимания своего дела.
Сей словесный оборот Гореловой — из разряда таких слов, как «в моменте», «темка» («темщик» — мелкий бизнесмен), «на подскоке» (имеется в виду способность быстро и «эффективно» разобраться со внезапно появившимися коммерческими «делишками»). Подобный мусор в речи правительственного серьёзного человека выдаёт его духовную и интеллектуальную одномерность.
Ощущение, что в данном случае мы имеем дело с косноязычным человеком, который выдаёт речевые ужимки за залог своей «деловитости», а на деле — ни успехов, ни заслуг. Ну встретились вы с бизнесменами, ну обсудили, что и кому перепадёт, какую очередную услугу можно для лишней копейки втюхать жителям и туристам, а что дальше? Где невиданный поток туристов?
Где благоустройство области, где новые реально интересные места, где эстетика, комфорт и северная экзотичность? А нет ничего.
Даже уличных туалетов нет ни в одном месте, где чиновники из сферы туризма решают провести какие-либо мероприятия. Стыдно.
Но мадам Горелова спешит утешить:
«Что разобрали:
необходима упаковка текущих и новых туристических услуг, которые будут насыщать программу впечатлений туриста на территории Онежского района;
каких туруслуг и объектов не хватает на территории района;
алгоритм описания услуги, создающего образ и ценность для туриста;
важность единого продвижения комплекса услуг для туристов, чтобы у целевой аудитории возникло желание сорваться в Онегу для исключительных эмоций и впечатлений».
Этот отчёт выглядит убого и, скорее всего, не означает ничего, кроме того факта, что Горелова ознакомлена с методикой убедительной раскрутки пустоты.
Заметьте: нет ни одного конкретного описания, ни одной детали, которую решили бы прямо на месте, сходу подписав нужные документы и условившись о начале реализации проекта.
Например, построили бы невиданную огромную карусель, или беседку, или ещё хоть что-нибудь, и сразу об этом сообщили бы народу. Так ведь нет. Мы пока, дескать, заняты «упаковкой услуг». Упакуйте уже себе словарь Даля.
Короче говоря, Ольга Горелова — это как нейросеть, словно робот. Живой человек не в состоянии вот так изъясняться.
Она, скорее всего, сама отдаёт себе отчёт в том, что торгует воздухом. Иначе миледи смогла бы совершить над собой усилие и начать говорить внятно, по-людски, без всех этих вот «кластеров», «кейсов»…
Она ведь и к людям относится только как к «целевой аудитории». Разве может человек, который вкладывает душу в развитие родного края, вот так у себя в голове относиться и к собственному делу, и к людям, ради которых оно делается? Однозначно, нет.
Интересно, а что происходит, когда Ольга Владимировна засыпает? Быть может, уже в полудрёме, на грани сознания и сна, ей вдруг вспоминаются обычные тёплые слова, которые ей в детстве говорила мама. Или ухажёры. Или из художественных книжек — оттуда, из тех школьных тонких лет, когда она их ещё читала.
И лицо Ольги Владимировны с закрытыми глазами, наверное, хмурится, а по телу проходит лёгкий холодок. Может, её что-то мучительно пугает, будто какое-то главное, духовное начало в ней запуталось, и теперь ей очень одиноко и бессмысленно живётся на свете.
И дальше можно предположить, что она забывается увесистым сном, в который эти призраки искренности, нормальные человеческие слова, уже не приходят.
Потому что и высыпаться она научилась тоже эффективно, по алгоритму, чтобы назавтра вновь неплохо поработать в очередной «локации», над новым «кластером» в «кейсе».