29 марта в музее Писахова немногочисленные горожане собрались ради просмотра 6 короткометражных «художественных» фильмов, заявленных на фестиваль «Arctic Open».
В принципе, наличие этого фестиваля в архангельской культурной повестке — факт не плохой. Фестиваль с 2019 года творчески (и коммерчески) объединяет нас со многими другими регионами — с Ленобластью, Уралом, республикой Коми и Псковской областью.
Это всё, конечно, радует, но главное, ради чего он задумывался — непосредственно, само кино, — оставляет толковых людей равнодушными.
Говорят, что в прошлом году «Arctic Open» в Архангельской области собрал всего около 4 тысяч зрителей, но такая статистика мало что показывает по-настоящему. 4 тысячи и 1 миллион населения. Деньги бюджетные (грантовые), потому уместно спросить про эффективность, но оставим это для последующих анализов.
Широкая общественность — не лучший зритель для уважающего себя режиссёра, да и вряд ли сами народные массы шли на премьеры фестивальных фильмов именно ради кино.
Для условной «толпы» «Arctic Open» — одно из немногочисленных доступных около-культурных развлечений, которыми так скуден Архангельск.
Неслучайно и в музей Писахова на недавний показ пришли в основном возрастные леди — категория людей, для которых город не делает практически ничего.
Милые интеллигентные бабушки, не желая скучать дома, ходят по муниципальным библиотекам и музеям в поисках развлечения и общения, но не в поисках серьёзной культуры и искусства.
В то же время молодёжи в «официальных» заведениях такого толка практически не бывает — за исключением компании эстетичных хипстеров, падких до всего «творческого».
Словом, зрителям были представлены 6 работ. Показ открыла картина «Соседка» режиссёра Дениса Бузина. Сюжет тут незатейлив, зато каждая деталь аукается в другой, и нет ни одной сценарной прорехи. Драматургия выстроена отлично.
Парень решает подкатить к соседке, долго терзает в руках букет перед дверями своей избранницы и репетирует признание, за этим занятием его застукивает другая соседка — умудрённая тётка в годах. Пока она даёт робкому парню наставления, мимо проходит третий участник комедии — ровесник тётки, сосед, который долгие годы неумело ухлёстывает за ней, но никак не решается подойти ближе, чем на метр.
Тётка решает выдать перед ним робкого молодого человека за своего нового ухажёра и отбирает у парня букет, присваивая его, а затем и вовсе затаскивает парня в свою квартиру на виду убитого горем соседа. В итоге парень удачно кадрит свою изначальную избранницу, наслушавшись советов тётки, а тётке таки удаётся внушить соседу, что близости бояться в их годах — ненормально.
Однако портит впечатление от фильма (да и сам фильм) изобилие штампов в образах героев, пошловатого юмора на грани фола, никудышных искусственных диалогов. И общая атмосфера — такой «пост-совок» — вовсе не играет на качество работы.
На выходе мы имеем бойкую ремесленническую работу, развеселившую музейных мещанских бабушек юморком на тему секса. Каждый фрагмент этого фильма вписался бы в общую эстетику сериала «Сваты» — душевный «позитиффчик» на фоне «типичной России» с узнаваемыми до карикатурности персонажами, с дурацкими надуманными событиями и такими же неестественными комичными диалогами.
Фильм «Соседка» — вульгарен, ничего положительно прекрасного в этой картине нет. Единственное достоинство работы состоит в том, что её автор смог создать цельную историю без разрыва драматургической ткани.
Дальше из зрителя решили выбить слезу и показали драматичную историю про мужчину с синдромом Дауна под названием «Уличное освещение». Жил мальчик, его отец зажигал городские фонари, потом отец умер, мальчик вырос — и вот он занял место отца. Этот человек каждую ночь заступает на пост и щёлкает рубильник, затаив дыхание. И ждёт, когда фонари загорятся. А потом любуется ими, а свет вокруг него начинает танцевать, мигать, переливаться.
Это такой символ: свет рад его трудолюбию и доброте. Как-то раз мужчина нарывается на компанию гопников, те избивают его за откровенную «инаковость», он лежит на земле, а когда приходит в себя — видит, что фонари кто-то зажёг без него. Мужчина бежит на свой пост и понимает, что всё это время фонари зажигались автоматически, а его служба была не более чем жестом милосердия со стороны друзей отца по работе.
Наивный мужчина с недугом ругается со своим шефом, потом гуляет среди фонарей, они снова начинают мерцать и перемигиваться, и мужчина понимает, что свет живой и посылает ему какие-то сигналы. Успокоившись, он мирится с боссом, а затем они вдвоём едут в гости к боссу обсуждать непростую, но такую прекрасную жизнь.
Этот фильм намного приятнее первого. В нём присутствует какая-никакая внутренняя поэзия. Какое-никакое экзистенциальное высказывание. Однако снимать экстремальные сцены с такими героями нужно максимально тонко. К сожалению, у автора этой короткометражки не получилось выдержать свою историю ровно.
Сцена с избиением, например, вообще откровенно лишняя. Непонятно, зачем ещё больше втаптывать героя в унижения. Сочувствие к нему зритель уже испытал — так зачем же снова давить слезу не обоснованной ни одним другим событием жестокостью? Дешёвый трюк, который вызывает скуку и лёгкое отвращение. И финальная сцена тоже вовсе не нужна. Зачем зрителю знать, что у босса и мужчины с синдромом Дауна есть какая-то особая дружба, зачем нам видеть их договор о поездке в гости к одному из них?
Красиво было бы бросить такого героя посреди танцующего света — чтоб он шагал в раздумьях о вечном, и чтоб не было никакой конкретики («чем там дело кончилось?»). Вот тогда была бы поэтичная работа без грязного псевдо-реализма и фальшивой сентиментальности.
Третья картина — «MY|VR» Ильдара Шангараева — история о виртуальной реальности с открытым финалом.
Сюжет таков: люди, пережившие тяжёлые ситуации, приходят в клуб виртуальной реальности, где у них появляется шанс заново пережить те или иные обстоятельства из личных драм, чтобы проработать их принятие. Ну, в этой работе намешано всего понемногу: тут вам и трансгуманизм, и «русские реалии», и крайне модная «психологическая» повестка…
Честно говоря, такие работы крайне утомительны и имеют низкий художественный уровень. Режиссёра можно смело назвать душнилой. Никакого напряжения, ничего интересного в драматургическом плане, никакого развития и динамики — какая-то визуальная жвачка ни о чём.
Зачем это было снято? Чтобы поставить новый «вечный вопрос» о возможности или невозможности принятия жизненных сложностей? Кажется, один датский принц уже сотряс воздух этим вопрошанием ещё полтысячи лет назад, и с тех пор европейская безбожная цивилизация ни на шаг не приблизилась к единственному правильному ответу.
А тут, понимаете ли, новый вызов цивилизации бросает Ильдар Шангараев. С ума сойти. Наша оценка его фильму: неумное, неинтересное, вымученное творчество с претензией. Главный грех — отсутствие интересных визуальных решений и какой-либо напряжённости. «Гамлет» — это почти что триллер. Там «духота» не мешает сюжетной остроте. Здесь же — ничего, только курящие грустные герои.
Четвёртым фильмом шла работа Татьяны Жуковой под названием «А». Девушка попадает в деревню, не может вовремя из неё выбраться, из-за этого стечения обстоятельств злой босс увольняет её с работы, и всё это происходит на фоне… сидящего на дереве мужика, который день и ночь взывает к Богу и проклинает человечество. И орёт.
В конце концов девушка входит с ним в контакт, устав воевать за собственный покой, и в задушевных разговорах этот псих просвещает её апокалиптическими откровениями, попутно критикуя капиталистический мир и лично её — девушку — как часть этого мира. Героиня со временем всё это принимает. Финальная сцена: они вместе сидят на дереве и орут: «А-а-а!..». Вот такой вот «Бойцовский клуб» по-русски.
Комментарии к этой глупости излишни. Любопытно то, что фильм наградили премией «Золотой орёл» как лучшее короткометражное произведение 2022 года. «Фильм рассказывает о том, что каждый встреченный человек сражается в битве, о которой ты ничего не знаешь», — говорится в аннотации к нему.
Увы, мысль не нова, и первым её выразил, кажется, Достоевский. Только вот его герои никогда не орали с деревьев. Они сходили с ума по-другому, как-то интереснее, что ли.
Да и вещи говорили вполне осмысленные, а не поток бреда, как герой Жуковой. Так что и понять-то совершенно нельзя, какую там войну и с кем он ведёт. В чём же тогда смысл вынесенного в аннотацию пассажа? Фильм, увы, ни разу не трагичен и даже не смешон. А «глубокого смысла» не доложили (как и остроумия или визуальной эстетики).
Про то, что капитализм — ненадёжный и скверный гость, мы все знаем и видим вот уже лет 30. Короче, «Золотой орёл» пикировал не туда, куда надо.
В заключение хочется вывести следующую мысль: для российского короткого метра последних лет характерны одни и те же штампы, драматургические изъяны и даже чисто визуальные приёмы.
Ни в одном фильме, показанном в рамках фестиваля, не видно авторского почерка. Каждый из них мог быть сделан одним и тем же режиссёром. Короткометражные российские фильмы создаёт какой-то огромный конвейер, лишённый фантазии, дерзости, интеллектуальной глубины и выразительной простоты. Сотни короткометражек, подобных этим, неотличимы друг от друга и слипаются в памяти во что-то одно. Люди называют это: кино. Но это — не кино.
Кино — это Ларс фон Триер или Алексей Герман-старший, кино — это страшный камушек в ботинке, стирающий кожу до кровавых мозолей, а это — коммерция и поделки какого-то студенческого уровня (за исключением, пожалуй, довольно красивой картины «Уличное освещение» — там всё спасает визуал и внутренняя поэзия).
Фестиваль в городе — круто, но круто не потому что это про кино, а потому что это про приятный досуг. Чистое искусство снова где-то в стороне. По такому же нехитрому принципу в городе живёт, например, и литература: союзы писателей есть, семинары и форумы для графоманящей молодёжи есть, а литературы — нет.
Хотя вот с театрами и живописью получше, но тоже с известными оговорками.
В общем, «Arctic Open» — это не качественное кино, но неплохо объединяющая определённых людей площадка, благодаря которой архангельским интеллигентам в отставке есть куда сходить лишний раз.
Наша редакция рекомендует смотреть почаще на облака и воду вместо таких фильмов: как говорил Бродский, облака и вода — главное шоу в мире, которое никогда не повторяется и не надоедает. Вот где разгул настоящей драматургии и красоты!