Режиссер: Игорь Гостев.
В ролях: Андрей Ташков, Антон Андросов, Александр Мохов, Сергей Гармаш, Лев Дуров, Виктор Павлов, Александр Кузнецов, Алексей Аблепихин.
Вышел в 1989 году.
В рецензии на фильм «Делай — Раз!» было отмечено, что в 1989 году вышло две удивительно антисистемных ленты про два важнейших государственных института: тюрьму и армию. Тот, что про армию назван чуть выше, а одно из самых народных кино про русскую зону носит имя «Беспредел».
Интересно, что, если «Делай — Раз!» на слуху у поколения 80-х, то про «Беспредел» того же года взрослая аудитория за 40 слышала гораздо меньше. Зато сегодня любой 20-летний паренек без труда и с широкой улыбкой выдаст пару цитат из кино про исправительный лагерь конца прошлого века.
Дело в том, что в начале 2010-х «Беспредел» обрел вторую популярность в Интернете. Запоминающиеся фразочки харизматичных сидельцев разлетелись по Сети и стали мемами, которые живы до сих пор.
Несмотря на то, что и в «Беспределе», и в «Делай — Раз!» люди, прошедшие через советскую армию и тюрьму, без труда узнают знакомые типажи, меньшая известность первого фильма до мемологизации говорит о том, что в стране Советов число сидевших было гораздо ниже числа отслуживших и это хорошо.
Плохо, что, спустя 34 года, кино о беспределе в советских зонах практически не потеряло актуальности.
«Беспредел» снял выпускник ВГИК Игорь Гостев. Свою карьеру он начинал с документальных фильмов о ядерных бомбах, полетах в космос и Великой Отечественной войне. К середине 70-х Гостева потянуло в художественное кино, но его трилогию военных драм нельзя назвать ни популярной, ни значимой. Ленты, вроде тех, что снимал ранний Гостев телеканал «Звезда» крутит, когда нечем забить эфир.
Первой попыткой автора снять разоблачение на что-либо стал шпионский фильм «Загон». Проблема была в том, что картина разоблачала ЦРУ и американский империализм. В 80-е такие темы уже совсем не заходили и это кино также осталось в истории только благодаря «Беспределу», сделавшего Гостева народным героем.
Сценаристом же стал корреспондент журнала «Огонек» Леонид Никитинский. Во время расцвета гласности он проехался по нескольким советским колониям и пришел в ужас от того, что из себя представляла исправительная система его родной страны: бесправие администрации, боящейся только начальства, власть «черной масти», отношение к касте «опущенных» и полное отсутствие какого-либо исправления заключенных.
Насмотревшись на царьков в фуражках, блатных урок и нелюдей, в которых рано или поздно превращаются «обиженные», Никитинский не придумал названия для статьи лучше, чем «Беспредел».
Не будет лишним прочесть оригинал очерка в «Огоньке» № 32 за 1988 год. Небольшой текст получился очень атмосферным, хоть и не слишком приятным. Возможно, после него отпадет ряд претензий к некоторым моментам в фильме.
Гостев тоже впечатлился статьей Никитинского, связался с ним и предложил написать сценарий для будущего фильма. Союз документалиста и журналиста получился очень плодотворным: их детищем стала кинолента, сломавшая очередную скрепу советского общества. Официальные лица могли сколько угодно упрекать авторов в сгущении красок, но массовое одобрение «бывалых» людей заглушало любую критику.
Еще бы, консультантами для сценария к «Беспределу» выступали как бывшие, так и действующие заключенные, съемки проходили в реальной колонии с настоящими зэками в массовке. Если кино и можно в чем-то упрекнуть, то точно не в искусственности показанного.
Итак, «Беспредел» рассказывает о зоновских буднях заключенного по фамилии Калганов и по кличке Калган. За решетку он попал после обычной сельской драки. Уже в исправительном учреждении Калганов не стал дружить «с кем надо», не прогнулся под администрацию, да и с коллективом отношения не слишком складывались. Иными словами, УДО ему явно не светило.
После очередного отказа прокурора уменьшить срок Калган совсем опускает руки и отказывается идти на какой-либо контакт с руководством лагеря: не работает, не посещает самодеятельность, не соблюдает режим.
У администрации есть три способа работы с проблемными зэками: попытка надавить через «блатных» или ШИЗО. Если не помогает, то человека выписывают из людей, загоняя на «петушатню», откуда прежней личностью уже не выходят.
Со временем Калган не выдерживает давления системы и примыкает к «черной» масти. Ровно с этого момента из персонажа начинает выветриваться всё человеческое и должность заменяет в нем личность.
В сюжете есть второй главный герой — наивный юноша по фамилии Мошкин, получивший погоняло Филателист за то, что сел за спекуляцию марками. Интеллигенту в очках и с образованием не просто чужды зоновские порядки, у него в голове не укладывается, как, а главное, зачем так жить?
Постепенно, через унижения и боль, Филателисту удается поставить себя в местном обществе, но не стать его частью. День за днем, понемногу, он рассказывает заключенным, что за решеткой есть другая жизнь, где все местные правила не имеют никакого смысла. Оказывается, нужно совсем немного, чтобы даже сельский уголовник понял: вечные понятия не такие уж и вечные, авторитеты не слишком-то и авторитетные по другую сторону колючей проволоки, а один человек для другого не всегда волк.
Такой расклад совершенно не устраивал администрацию и воров. Сначала зэки вспомнят про собственное достоинство, потом про какие-то там права, а потом что? Зэк не должен разговаривать, разговаривать будут «уважаемые люди», а его задача — подчиняться.
К Филателисту применяют оба законных способа перевоспитания, но молодой человек отказывается ломаться и тогда поступает приказ «убрать» революционера, но и это не выходит, как задумано. Мошкин уходит сам с гордо поднятой головой, подавая пример остальным — оставаться человеком иногда важнее жизни в тотальной несвободе.
Это трагическое событие вызывает массовую драку, в которой «мужики» восстают против «чёрной масти». Бунт быстро распространяется на весь барак, а вскоре и на весь лагерь. Воры получают свое, но люди с автоматами быстро давят восстание.
В итоге кто-то из заключенных убит, кто-то избит дубинками, другие стали случайными жертвами, но порядок восстановлен, а значит система победила. Да, на время власть «черных» ослабнет, но вскоре на их место придут другие и всё пойдет привычным чередом.
Так будет продолжаться до тех пор, пока такой же Филателист не станет начальником зоны, но и тогда счастье не наступит, ведь система одной тюрьмы — лишь маленькая деталь в другой более крупной системе. Филателистов на всех не хватит, а значит этот Уроборос и дальше будет поедать сам себя, пока в желудке будет хватать места.
Само собой, невозможно не заметить, что «Беспредел» делает замечание всему государственному строю того времени. Например, начальник лагеря по кличке Кум — типичный политик. Пока «мужики» выполняют план, он на их стороне и держит в узде воров, как только в работе появляются сбои, «черные» получают больше прав и ущемляют «мужиков».
Кто-то назовет это балансом, но авторы фильма считают иначе. Система, регулируемая самыми жестокими и беспринципными — это беспредел. Сбалансированный беспредел, если угодно.
Пружину беспредела нельзя сжимать до бесконечности, но Филателист доказал как минимум Калгану, что с беспределом можно жить, если в нем не участвовать. Воровские понятия — это всего лишь вредная идеология, перестающая иметь вес, если не относиться к ней, как к чему-то сакральному.
А вот человеческое достоинство — это вещь понятная каждому заключенному, но почему-то не каждому позволенная. В кого начальник зоны собрался перевоспитывать десятки «обиженных»? Кем в будущем может стать человек, способный испытывать только страх и злобу (причем одновременно) к стоящим выше? А что случится, если страх пропадет?
Это всё к тому, что «Беспредел» — не просто перестроечная чернуха с отличными актерами, но и пример того, что могла создать советская школа кино, не обремененная рамками цензуры. В силу времени выхода фильма, его нельзя назвать диссидентским, но какая-то давно затаенная злоба интеллигента в нем присутствует.
В конце концов, просто приятно наблюдать за тем, как талантливые люди проделывают огромный труд, чтобы высказать всё, что они думают об окружающем мире в лицо этому самому миру. Еще приятнее видеть, что высказывание получилось и получилось хорошо.
18+
Александр Губкин.
*Редакция и авторы фильма осуждают любые проявления «блатной романтики».