Режиссер: Константин Хабенский
Композитор: Кузьма Бодров
В ролях: Константин Хабенский, Кристофер Ламберт, Филипп Рейнхарт.
В прокате с 3-го мая
Фильмы от Министерства культуры пользуется неоднозначной репутацией у зрителей. Министерство выделяет деньги на самые разные картины от самого дикого «трэша» до картин неплохих или даже очень хороших.
Примером неплохого, хорошего и очень хорошего могут служить
«Рай» Кончаловского, «Дурак» Быкова или всем известный «Как Витька Чеснок вез
Леху Штыря в дом инвалидов». Последний вообще выбивается за рамки и непонятно,
как чиновники выделили деньги на настолько смелый проект.
Но есть у фильмов, спонсируемых государством, один явный
минус — это неадекватное промо и проталкивание картин всеми доступными методами.
В ход идут все способы: перенос крупных западных премьер, чтобы открыть дорогу
отечественным творениям, на сеансы массово
сгоняют школьников и бюджетников, в связи с чем возрастной рейтинг русского
государственного кино максимально занижают, а кино зарубежное клеймят «+18» при
любом удобном случае.
Ситуация с неадекватным возрастным ограничением наиболее
ярко видна на примере фильма «Собибор».
Важное предупреждение.
Если вы хотите воспитать патриотизм в своем ребенке, путем
показа ему российских военных фильмов, то с данной картиной будьте крайне
осторожны.
Трейлер фильма говорит, что его можно смотреть с 12-ти лет.
Но это далеко не так. Если те, кто устанавливают рейтинги действительно
заботятся о том, чтобы дети сохранили свою психику, то в данном случае они
очень уверены во внутреннем стержне 12-летних детей.
На экране каждые 20 минут происходят убийства. Циничные,
жестокие, кровавые, очень кровавые. По сравнению с тем, как Хабенский показал
человеческую смерть, меркнет и демонстрация первичных и вторичных половых
признаков, курение и употребления алкоголя на экране.
«Собибор» — первая
режиссерская работа Константина Хабенского и это заметно с первых кадров.
Видно, что в этот фильм вложена душа создателя. Сцены перемежаются практически
статичными кадрами, которые сняты крайне профессионально. Некоторые из них
затянуты, но это можно простить, потому что в тот момент зритель чувствует, как
режиссер наслаждается процессом.
Пожалуй, лучшей частью фильма является звук. В одном из
интервью Хабенский рассказал, что в звук он вложил огромное количество времени
и сил. Тут не верить невозможно. Звук встраивается в сюжет и едва ли не больше
картинки помогает понять мысли героев.
Весь фильм строится на ритме. Похоже, что ритм служит для
того, чтобы зритель вместе со всеми действующими лицами на экране, раз за разом
отсчитывал десять секунд и понимал, что с каждым новым отсчетом обрывается
чья-то жизнь и как медленно тянутся эти секунды для выживших.
Ритмично едут поезда с заключенными, ритмично цокают по
плацу сапоги офицеров СС, часто на фоне возникает звук механизма часов, но
высшая точка достигается во время расстрела каждого десятого заключенного.
Десять шагов по плацу, десять цифр на немецком языке, хлопок
по плечу, выстрел.
Все отражается в ушах очень четко.
Почти все персонажи заключенных выглядят крайне живыми. Они
говорят, как живые люди, ведут себя оправданно с точки зрения реального
человека, оказавшегося в подобной ситуации, за исключением тех драматических
моментов, которые важны для сюжета. Как ни странно, режиссеру отлично удалось
поставить актерскую игру второстепенных персонажей, но диалоги в некоторых моментах
выглядят наигранно.
Сам Константин Хабенский тоже справился со своей ролью
неоднозначно. Заметны сцены, где он явно переигрывает, но с другой стороны,
есть моменты, в которых актерские способности театрального мэтра заставляют
верить в происходящее. Одним взглядом Хабенский может передать целую гамму
эмоций.
Несмотря на то, что персонажей много, каждый из них обладает
личностью. Для большинства узников концлагеря прописан микросюжет. Каждый заключенный,
участвующий в повествовании, имеет мотивацию поведения, внутреннюю драму,
каждая история приходит к закономерному финалу, причем, уникальному.
Хабенский намеренно сконцентрировал все ужасы концлагеря в
самом начале. Зрителя сразу кидают в жуткую действительность. Хабенский берет
кучу актеров, за пару сцен и фраз дает понять, кем они были в мирной жизни, а
потом рушит их судьбы за секунду.
Вот идет женщина, по одежде и манере говорить человек в зале
сразу понимает, что перед ним польская аристократка. Проходит пара минут, она
уже обнаженная в газовой камере. Тем самым, в кратчайшие сроки публике
объясняют, что, как только за спиной закроются ворота, то от человека не
останется больше ничего, кроме животного желания выжить.
Концентрационный лагерь в российском кино, как правило,
показан гораздо более жестко, чем в зарубежных. Можно вспомнить «Несломленный»
от Анджелины Джоли или «Остров Проклятых» Скорсезе. В первом случае лагерь
слишком рафинированный, а во втором темный и холодный, с трупами, но узники
показаны уже мертвыми. Додумывать их трагедию приходится зрителю.
Русские режиссеры («Рай» Кончаловский») стараются визуально
передать ужасы «фабрик смерти» путем жутких и натуралистичных деталей или
животным поведением людей. И переплюнуть реальность в этом случае тяжело.
«Собибор» — не исключение. Лагерь — чуть ли не главный герой
ленты, уж слишком много времени уделяется бытоописанию фабрики смерти. С
бытовым цинизмом проходят сцены монотонного перекладывания личных вещей убитых,
газовые камеры, расстрелы, предательство.
Волю эмоциям создатели дают только в сценах празднования
нацистов.
Солдаты и офицеры СС показаны, как чистое воплощение зла и
мерзости. Ни одному из немцев сценаристы не дали даже толики человеческого.
Действительно, охранники Собибора творили страшные зверства
с заключенными. По воспоминаниям Александра Печерского, они дробили головы детей
сапогами, любили позировать для фото рядом с повешенными женщинами и ни одного
дня не проходило без побоев кнутами. Печерский вспоминает удовольствие на лицах
СС-овцев во время избиений.
При всем этом, Хабенскому было недостаточно жестокости и в
финале он устроил настоящий цирк смерти:
Пьяные офицеры СС всю ночь катались на заключенных верхом,
жгли живьем и расстреливали людей.
Этот эпизод не имеет отношения к истории и выдуман лично
режиссером, так как о подобных вещах нет ни слова в книге Печерского,
посвященной побегу. Документов, подтверждающих нечто подобное, само собой, тоже
нет.
Зачем в фильм был вписан этот эпизод? Зритель и без того
ясно понял, что из себя представляли надзиратели и не нуждался в подобном
фарсе.
Особенно странно это художественное дополнение смотрится
рядом с эпизодами из мемуаров Печерского, которые ни на шаг не отходят от
оригинального текста.
Выдуманный цирк с заключенными занимает внушительную долю
хронометража, которую, видимо отобрали у любовной линии Александра Печерского и
голландской заключенной Люки.
В книге их диалоги пропитаны нежностью и отчаянием. Печерский
очень подробно описывает, как проводил время с Люки в женском бараке, как они
общались, смеялись, касались друг друга. Только одна мысль о встрече с любимой
женщиной придавала сил советскому офицеру.
Фильм же оставляет от всего этого лишь пару встреч, в ходе которых
герои разговаривают несколько секунд. Люки появляется из неоткуда, два-три раза
общается с Печерским и вот советский офицер уже готов умереть за нее.
Еще один минус — это искажение характеров двух
противоположных персонажей — Александра Печерского и коменданта Френцеля.
Комендант в «Собиборе» мрачен, немногословен, а разум его
невообразимо извращен. В реальности же этот человек был склонен к пижонству и
любил рассуждать на светские темы перед заключенными. По описаниям Френцель был
похож на героя Кристофера Вальца из «Бесславных ублюдков» Тарантино.
Герой Хабенского тоже отличается поведением от реального
прототипа. В кино он долго не решается начать какие-либо действия против
администрации лагеря и другим подпольщикам приходится натурально уговаривать
советского офицера помочь им. В то время, как реальный Печерский с первых дней
начал объединять заключенных.
Данный эпизод имел место быть в жизни, но в фильме,
почему-то, отражения не нашел:
В один из первых дней отряд из 40-ка заключенных, вместе с
новоприбывшим Печерским, шел рубить лес. Внезапно Александр громко запел «Если
завтра война…», один за другим весь отряд подхватил песню, несмотря на
обязательное наказание. Пели до конца дороги, на месте получили плетей, но и на
обратном пути повторили акт непокорности, за которым последовали куда более
жесткие репрессии.
На такую сцену можно было бы потратить минут 5 хронометража
и смотрелось бы это гораздо сильнее, чем вышеупомянутая выдуманная «оргия» на
трупах.
История лагеря «Собибор» — это уникальное явление.
Единственное успешное восстание среди всех мест содержания пленных. Этим людям
удалось невозможное — сломать идеально-отлаженную немецкую систему ликвидации
людей.
Бунт был основан на чистой вере заключенных в остатки
собственной чести. Не имея практически никакой надежды на благополучный исход,
люди выбирали между смертью и глотком свободы. Зная наверняка, что ничего не
получится, евреи Собибора нашли в себе силы оставаться непокорными до конца и
умереть в борьбе, а не в «душевой». Но вопреки всему, у них получилось.
Обратная сторона этой истории звучит не так красиво: 130
заключенных отказались присоединиться к восстанию и остались в бараках. Всех
убили на следующий день. Еще 80 человек погибли при побеге. 260 человек были
пойманы поисковыми отрядами или выданы местными жителями. Только 53 восставших,
вместе с Александром Печерским, смогли выжить.
То, как обошлось с героем советское государство даже
вспоминать не хочется. Желающие могут самостоятельно изучить вопрос и составить
собственное мнение.
Фильм «Собибор» ставил перед собой задачи выйти за рамки «стандартного
патриотического кино к дате» и показать несгибаемую волю заключенных, или, во
всяком случае, одного.
Первой цели лента определенно достигла. Мы имеем отличную
картинку, отличный звук и несколько правильно-поставленных и хорошо снятых
надрывных моментов. У фильма хорошо получилось показать трагедию отдельных
людей в безликой массе.
А со вторым пунктом есть ряд серьезных проблем. Вместо
концентрации внимания на самом восстании, Хабенский решил слишком подробно
показать лагерный быт и это получилось. Почти половина фильма — это довольно
реалистичное описание повседневной жизни в лагерях смерти, которое разбавляют
убийствами и волевыми взглядами Хабенского прямо на коменданта.
Но вся драма восстания в Собиборе заключается не в рутинной
жизни лагеря, а в побеге из этой жизни любыми путями. К сожалению, таким вещам
времени уделили не так много.
Видимо, на площадке было некому остановить творческий порыв Хабенского, в результате чего получилось крайне неоднозначное, но атмосферное кино.
*В заглавии использована цитата одного из персонажей фильма, сказанная после первого убийства им нациста.
Александр Губкин
Редакция благодарит компанию «Шестиозерье-Лес» за поддержку рубрики «Культурный смотритель».