Режиссёр: Симона Костова.
В ролях: Хеннер Борхерс, Овюнч Гювенисик, Паскаль Худус, Раха Эмами Кансари, Миша Лукашук, Кара Шрёдер.
Премьера в России: 1 января 2020.
Пока физический поход «в кинематографы, в трактиры, в кафе» ограничен, самое время обратиться секретному острову сокровищ — фильмам, которые вышли совсем недавно, но по непонятным причинам не получили должного зрительского внимания.
Достаточно редкая жемчужина начала этого года — немецкий инди-фильм Симоны Костовы «Тридцать». Абсолютно искреннее, правдивое высказывание о потерянных в окрестностях Берлина тридцатилетних детях.
Все герои фильма — представители нововзрощнного креативного класса и неудавшейся арт-богемы. Героев шестеро, мы проведём с ними сутки. Это будет тридцатилетний юбилей главного персонажа — писателя Овнюча.
Компания будет на протяжении 24 часов бесцельно болтаться по Берлину, в поисках своей вечеринки. У Овнюча День рождения, но он явно ощущает себя лишним на празднике жизни. Паскаль, явно похожий на Жана-Пьера Лео, и Раха расстались, или не совсем?
Они ведут диалоги об отношениях в лощённых универсальных интерьерах в скандинавском стиле. У них не осталось слов для друг друга, но остались чувства. Ещё одна гостья по-детски безответно влюблена в именинника, в то время как он выражает симпатию другой.
Их прогулка по барам — метафора жизни поколения, которому на самом деле никогда не было весело, а попытки спрятаться в бесконечной тусовке обернулись пустой потерей себя. Новое десятилетие, «кризис четверти жизни», но наградой будет лишь путь, багаж знаний, опыта и попытка сделать правильный выбор. Но способны ли на это наши герои, не имея по-настоящему глубокой рефлексии?
Первичное удивление, которое появляется у зрителя, столкнувшегося с фильмом «Тридцать», связано с страной производства. Кино ломает все стереотипы о тяжеловесном вечно философствующем и мало эстетизирующем немецком кинематографе.
На этом примере активно видно насколько тенденция к глобализации производства омолаживает киноязык. Фильм вышел с огромной долей французского флёра.
Его формулу можно вывести предельно просто: золотая эра французской «новой волны», плюс Гаспар Ноэ, плюс Ксавье Долан, взять в скобки и поделить на четыре. Из уроков «новой волны» взять почти квадратный формат, очень крупные планы говорящих голов, субъективная камера, подчёрнутое использование олдовой техники, что вместе даёт нам близость в визуальном решении, например, с «Китаянкой» или «На последнем дыхании» Годара.
На любовь к этому сумасшедшему мэтру указывает и литературоцентричный характер диалогов, носящий в лучших традициях 68-го года социальный и экзистенциальный посыл, сближающийся с Чеховым. Субъективная камера вторит героям, лишённым всякой субъектности.
Оригинальность решения Костовы в органичном переносе наследия на актуальную почву (современное искусство, психологическая повестка, экологическая тематика) и переосмыслении фигуры героя нашего времени. Это и привносит в речь непосредственной живости языка, той самой «новой искренности».
В этих героях нет фальши, они беседуют, не прячась за тюль обыденных обстоятельств и предметов, в них только трепетный огонь настоящего чувства. Если девочке захотелось накричать на другую из-за ревности, она не пожалеет выражений. Если мальчик хочет быть апатичным и ничего не чувствует, то он не станет притворятся.
Имена Ксавье Долана и Гаспара Ноэ упомянуты выше в качестве признанных мастеров ювенального жанра. Одиночество в большом городе, подростковое требование внимания, потерянность в пространстве и времени, безответная любовь, вечное непонимание. Поместить этот коктейль в полуподвальные клубы, неоновый свет, мгновенные вспышки ретро-полароидов, тёмные улицы, накинуть стильных шмоток и готово.
Симона Костова бывшая театральная актриса болгарского происхождения, живущая в Берлине и «Тридцать» дебютная её режиссёрская работа. Фильм обладает всеми признаками инди-драмы от низкого бюджета до автобиографичной фабулы.
Несмотря на то, что идея фильма об очередном потерянном поколении в уже существующей эстетике может казаться вторичной, стоит отметить определенную долю самостоятельности. В умении грамотно компилировать, задевая за живое, фильму не отказать.
На Роттердамском фестивале картина была обласкана критикой. Понаблюдать за дальнейшим сложением самостоятельного авторского стиля Костовы будет интересно. Что она скажет после такой выстраданной картины вот в чём вопрос.
«Тридцать» завершается почти карамазовским диалогом: «Придёт время, и все узнают, зачем всё это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить. Теперь осень, скоро придёт зима и всё засыплет снегом».
Вместе с героями зрителю остаётся только надеется, что все страдания и злодеяния унавозят будущую гармонию.
Ася Спиридонова
18+
Редакция благодарит компанию «Шестеозерье-лес» за поддержку рубрики «Культурный смотритель».