Режиссёр: Йохан Йоханнссон.
В ролях: Тильда Суинтон.
Премьера в России: 6 августа 2020.
70-минутный фильм «Последние и первые люди» останется единственным прощальным посланием исландского композитора и режиссёра Йохана Йоханнссона (1969 — 2018). Его динамичная и душераздирающая музыка сопровождала визуальный ряд «Вселенной Стивена Хокинга» и «Прибытия».
Свой фильм Йоханнссон поставил как живой мультимедийный спектакль незадолго до своей смерти. Эфирная партитура композитора накладывается на чёрно-белые космические 16-миллиметровые образы югославской архитектуры, за кадром звучит неземной и пронзительный голос Тильды Суинтон. Начинается погружение в глубокое лиричное размышление о конце дней.
Это один из самых оригинальных научно-фантастических фильмов и арт-проектов этого года. «Последний и первый человек» берёт свое название и концепцию из спекулятивного научно-фантастического романа Олафа Стэплтона 1930 года.
По сюжету книги, последние выжившие люди существуют спустя два миллиарда лет в гораздо более развитом обществе. Эти невероятные бессмертные жители посылают записку, документирующую их утопию и её неизбежное разрушение.
Повествование отрицает всякую линейность времени, и это послание адресовано именно нам, людям сегодняшнего дня. Йоханссон и его соавтор Хосе Энрике Масьян объединяют нетрадиционное повествование в захватывающее 70-минутное эссе, богатое экзистенциальным созерцанием.
Визуальный ряд фильма состоит из чередования мелких деталей и полных размеров бетонных памятников Югославии периода правления Тито. Построенные в послевоенный период и воплощающие архитектурный стиль брутализм, эти громадные блоки нависают над сельской местностью, как каменные монстры.
Гигантские угловатые здания, тянущиеся к небесам, очень похожи на невозможную утопию, которой, по мнению Иосипа Броз Тито, могло бы стать югославское общество. Эти структуры были призваны приветствовать уникальную попытку бывшего президента уравновесить две политические крайности социализма и демократии в отличие от советской крайности.
Йоханнссон никогда не делает эту историческую подоплёку явной. Гипнотический коллаж режиссёра превращает скульптуры в величественные столпы прогресса, одновременно чуждые и знакомые.
Здесь действует некая формула: от первого изображения угольного монолита, уходящего глубоко в облачное небо, «Последние и первые люди» вызывают дух Стэнли Кубрика и «Космической одиссеи: 2001». Использование чёрно-белой фотографии для пробуждения потусторонних тем отсылает нас к Белле Тарру.
Фильм также пересматривает психоделические размышления о прогрессе цивилизации, как, например, у Годфри Реджио в «Кояанискатси». Йоханссон опирается на богатое визуальное наследие, чтобы создать свой целостный эпос.
Человечество обрело утопию и бессмертие, но имеет мало общего со своими корнями. Закадровый голос Суинтон проникновенно вчитывает сложные детали о причудливых обезьяньих чертах будущей расы, увеличительных линзах, прикреплённых к их лбам.
«Огромные колебания радости и горя» — это удачное резюме волнообразного настроения фильма; Йоханнссон буквально окутывает нас поглощающим заклинанием.
Некоторым может показаться, что сухая фотографическая нарезка Йоаннссона лишает образы их первоначального значения. В то же время можно утверждать, что описанная здесь утопия исходит из далеко идущих целей эпохи Тито и является мрачным признанием их невозможности.
Голос Суинтон, чьи механические интонации развивают эмоциональный инструментальный ряд, объявляет, что существа нашли «Триумфальную любовь к нашей судьбе. Человечеству должно так повезти». В нас впрыскивается целительное лечение, способное возродить человечество из пепла.
Чёткие визуальные эффекты оператора Стурлы Гревлена придают динамику безжизненным декорациям. Ледяная операторская работа парит вокруг структур, чтобы вызвать призрачное чувство благоговения. Йоханнссон противопоставляет бесцветной палитре внезапные всплески цвета, включая зелёную точку, которая улавливает ритмы голоса Суинтон, как маяк из далекого времени.
По мере того, как фильм достигает своей кульминации, он приобретает тоскливую ноту. Это одновременно экологическая мольба и примирение с возможностью того, что мы уже обречены. Всё это так завораживает, что невольно испытываешь непреодолимую печаль, наблюдая за последней работой мастера.
По той же причине посмертная природа «Последних и первых людей» придаёт дополнительную остроту: фильм является свидетельством силы мудрости, более могущественной, чем сама смерть.
Ася Спиридонова
16+
Редакция благодарит компанию «Шестеозерье-лес» за поддержку рубрики «Культурный смотритель».