Сохранилось легендой давнее выступление Фёдора Александровича в телестудии «Останкино». Зашёл разговор о его героинях, спросили, как он вообще относится к русской женщине. «Я, пожалуй, встану», — сказал Абрамов и поднялся.
В тишине прозвучали его торжественные слова:«Русская баба, русская женщина достойна самых великих памятников».
Один из них, отлитый в бронзе, поставлен недавно в селе Веркола Пинежского района Архангельской области. Неподалёку от двух могил с крестами, что у дома писателя на Абрамовском угоре.
К самому известному на русском Севере ваятелю Сергею Никандровичу Сюхину обратилась заместитель председателя Комитета по вопросам семьи, женщин и детей Госдумы Российской Федерации Елена Вторыгина.
Её заказ поддержал другой патриот своего края — Владимир Буторин, генеральный директор группы компаний «УЛК».
Предложили создать образ женщины-труженицы времён Великой Отечественной войны. Сюхин тогда только что закончил работу над скульптурной композицией, посвящённой протопопу Аввакуму, которого Абрамов считал первым писателем на Руси и чей четырёхсотлетний юбилей нам предстоит скоро отметить.
«Я увидел свою мать, — рассказывает Сюхин. — В босоногом своём детстве я помогал ей поднимать тяжёлый бехтерь с травой, которую она несла с заливных лугов, чтобы накормить нашу коровку Зорьку. В старших классах вместе с ней ходил в поле за сеном. Мужики в нашей Пучуге носили сено, затянутое верёвками, а женщины переносили его в бехтерях — больших корзинах из дранки. В те времена натоптанные тропки были по всей округе как шёлковые. Все от мала до велика любили ходить босиком, чтобы чувствовать кожей дыхание земли-матушки. Мужики на фронте и, как говорил Абрамов, „всю тяжесть войны жёнка вынесла на своих плечах“».
Вспомнил и другие слова Фёдора Александровича: «Нам надо увековечить в памятнике не те „грудастые“, помпезные героические символы, а хрупкую деревенскую женщину с внутренним стержнем». Поэтому моя женщина-труженица неширока телом, но крепка духом, ведь и героини романов самого Абрамова, Пелагея и Лиза, сухонькие, что называется, «кость да жила — вот и сила».
Замечательно угадал этот замысел крупнейший режиссёр современности Лев Додин, увидев на фото сюхинскую скульптурную композицию. Поставивший тридцать пять лет назад ещё в Малом драматическом театре (теперь — Театр Европы) прогремевший на всю страну спектакль-тетра логию «Братья и сёстры» по произведениям Абрамова, он и сейчас дружит с веркольцами и называет себя их земляком, а Верколу — малой родиной: «Я считаю, что скульптура женщины получилась трогательная и, что важно, без гигантомании. Может быть, кому-то покажется, что она получилась слишком изящной, но на самом деле это так и есть: женщины-труженицы всегда были хрупкими».
На фотографиях фигура этой стройной северной русской «жёнки» в деревенском платочке и её малыша, ухватившегося за материнскую юбку, полны движения.
Сфотографированные в разных ракурсах, они словно идут, устремлённые вперёд, несмотря на тяжёлую ношу уставшей женщины, она — широким уверенным шагом, мальчик в рубашонке — подпрыгивая.
Идут по-над Пинегой, над её просторами, над заливными лугами, мимо веркольского старого амбара, а впереди — тенистая красавица лиственница, возраст которой и не сосчитать. Тут они и остановятся. На отдых. Чтобы каждый прохожий замедлил шаг и убедился: завет Абрамова исполнен достойно.
Статья опубликована в номере 46 «Литературной газеты». Фото оттуда же.