Перед первым тостом прозвучала философская мысль о том, что Брежнева потомки потом все же полюбили, позабыв про тупик, который Брежнев ощутил к середине 70-х и эмигрировал оттуда в сладкие сны.
С другой стороны, примеров бодрости и энергичности элит, ее «невыгорания» в истории тоже немало.
Это вообще нелегкий выбор. Любой адекватный управленец информирован, а значит скептичен относительно своих возможностей. Но это приходится тщательностям скрывать, чтобы не разочаровать и не демотивировать исполнителей и социум.
А затем на стол накрыли традиционные блюда советской кухни: яйцо под майонезом «Провансаль» с зеленым горошком мозговых сортов, колбасу «Докторскую», хлеб чёрный и батон нарезной. Икру кабачковую и лечо производства Болгарии подали прямо в банках.
Королём застолья был, естественно плавленый сырок «Дружба» — лучшая закуска простого народа.
В трёхлитровочках стыл гранатовый, яблочный и вишнёво-грушевый сок, а красном уголке томилась она — беленькая царица застолий.
В конце вынесли конфеты «Птичье молоко» и настоящий советский ТОГТ «Прага».
Но главное было не выпить-закусить. Главное было после первой и второй (там промежуток небольшой) придаться сладким воспоминаниям.
Покидали вечеринку памяти дорогого Леонида Ильича с тостом на посошок «За мир и дружбу, лишь бы не было войны».
Такси расходящимся членам обкома КПРФ были поданы к подъезду — только «Волги». Но ещё долго звучало над офисом «Мой адрес не дом и не улица», «Журавлей косяк», «Всё, что в мире есть у меня».
Завтра у коммунистов снова трудовая вахта во имя благополучия рабочего класса, трудового крестьянства и за мир во всем мире. И помогут с утра, придадут сил милые сердцу по утру бутылочки с «Жигулевским» и «Нарзаном», расставленные вокруг бюста Ленина.
— Я постерегу, — молвил Ильич в тишине офиса, и только тусклый фонарь лукаво осветил уголочек красного кумача на стене.