Открытие, состоявшееся в 15.00, освятил своим присутствием весь бомонд Архангельска. В сопровождении разной гламурности субъектов на фуршет по поводу арт-персоналки «Евангельский цикл: живопись и тексты» явился цвет губернского общества: Жданов, Сумарокова, Пластинин, Тенетов, Эрдман (sex: femail), DJ и другие лица, в числе которых с бокалом «Ка*ора» в тонких пальцах особо выделялся просветлённый лик Нины Киселёвой – «хоругвии» убиенного областного ТВ.
Почтили вниманием залы с полутора десятком линеарных шедевров Трубина и писатель Харитонов с легендарным авторитетом Галиной Павловной Ковалёвой.
Оценили и внимательно выслушали пояснения автора официально приглашённые - секретарь союза художников, художники, литераторы.
Архангельский бомонд, истерзанный скукой губернского жития-бытия, будто ледоход по Двине шёл к Гостиным Дворам. Все одухотворённые, чтоб созерцать результат самоистязаний Трубиным своего разума. А за дощатым забором недоделанной гостинодворской реставрации, истязая плоть на холодном и сыром ветру, идущих встречал сам Дмитрий Трубин.
В краткой беседе с ИА «Эхо СЕВЕРА» Создатель заявил, что постиг суть гвоздей и эротики – это, дескать, настолько давно в прошлом, что и вспоминать ту эпоху старомодно…
На входе было стрёмно расспрашивать свидетеля иерусалимских страданий о переживаниях на Лысой горе. Только придя на персональную выставку, пожав морщинистую (будто сеточка на шедевре мастера эпохи Возрождения) руку Создателя, понимаешь: Трубин нынче иной.
Мы, кстати, недавно видели заточёного в геометрическую замысловать «Щелкунчика», висящего в полутёмном углу близ кабинета архангельского губернатора. «Эхо СЕВЕРА», далёкие от искусства люди, вновь спросили мастера Трубина о правильности предположения, что под «Щелкунчиком» скрывается Ломоносов. И Создатель разъяснил нам, деревянным, что это пластика лица Ломоносова – геометрический узор. Этакий фрагмент полёта мысли Создателя к вершине Лысой горы. Вот она, линеарность! Такой вот линеарностью Творец исступлённо насилует разум в попытке создать шедевр. Шедевров хватает на две персональные выставки в год…
Какое право имеет Мастер отвлекаться на такие мелочи, как лицо Ломоносова!
Ломоносов – лишь БЛИК в тот момент, когда Трубин истязает себя творчеством. Лишь молния, секундная вспышка: типа, чуть отвлёкся художник - и снова ловит импульс… ОП! И художник резко стал анакондой, единой мышцей, волной цунами: карандаш, линейка… ВЖИК!
Вот парень всю ночь вжик-вжик… Чуть вздохнул и опять – вжик-вжик… И не кончает. Не кончает, терпит, чтобы под утро, закрыв глаза, взлететь в зардеющее зимнее тучное космодромовское небо и вспыхнуть стрелой ракеты вскипающей струи спермы!
...Такие моменты выдерживают не все, кто-то в том небе и остаётся. А остальные выпьют стакан молока, курят, молчат…
Художник так не может – ему после того искромётного ВЖИК. Надо ещё, ещё… Ведь мастер-же…
Мастер лих и виртуозен, разум горяч и стемителен, рука нервная, но твёрдая. Линия - ВЖИК! Линия - ВЖИК!
ЖЕСТЬ! Шедеврально, но оглядываться некогда – как линия мастера коротка, как озарения миг недолог, так и жизнь, данная Создателю Трубину, коротка по сравнению с 2000-летней историей. Та, что однажды началась в оливковой рощице, зажатой меж стен иудейского города Иерусалима – этого постоянно на грани взрыва парового котла цивилизаций. Сад с оливковыми деревьями лысый, как гора, что тут же. Деревца оливковые в нём чахлые, всё покрыто пылью дороги меж двумя иерусалимскими холмами (горами). Сейчас в том месте смог от паров бензина – 2000 лет назад воняло ишачим говнецом и потом иудейских жрецов из соседнего квартала. И как из этого 2000 лет делают шедевры о том, как однажды на тайное (во вдорике 2х2, где кругом глаза, уши и туалеты) вечерье (Иерусалим 2000 лет назад не совещался, и ходить в кромешной тьме, расталкивая ослов и пьяниц, было сложно). Но можно, если всё это описано. Описано не раз и даже самим да Винчи.
Судя по всему, Трубин постиг это совершенство: он творит, вводя себя в исступление насилием над разумом.
Прочитали? Ну и при чём тут Леонардо да Винчи и где там Трубин? Вот и мы, железобетонные, не вкурили…
Теперь представьте: с какими чувствами напрочь деревянный, обалдевший от наваленных в голову огрызков мировой истории, ошмётков величия мирового искусства, – голова раскалывалась от пережитого.
Вот в таком смятении пришлось подниматься на второй этаж Гостиных Дворов, чтобы успеть увидеть чудо… НО сперва презентация с выступающими.
Создатель Трубин произнёс речь. Это было сложно, чуть противоречиво, но сила разума мастера - будто взрывная волна… Так размазало мозг, что на постижение арта душевных сил не осталось. Так что не взыщите, господа, – сходите посмотрите на картины сами.
Итак, Трубин рассказал о том, что нарисовал и что имел в виду, и что все должны увидеть и что не увидеть…
В этот раз Создатель превзошёл самого себя и уважаемого им АГНОСТИКА. Причём тут ДИАГНОСТИКА, мы повторно не вкурили, поскольку деревянные. Но после АГНОСТИКА-ДИАГНОСТИКА Трубин перешёл к дави. Не в смысле "дави на газ", а в смысле Винчи. Да Вин Чи – не китаец. Речь Трубин, скорее всего, вёл о мыслителе-художнике, который в эпоху Возрождения постигал человека долго и по-разному, чтоб всё внутри увидеть, даже трупы с кладбища препарировал. Тоже как и Трубин, в исступлении страдал творчеством и сотворил шедевр: «Тайное вечерье». Речь о вечерье, в том самом оливковом саду, что в Библии зовётся Гефсиманским.
Впрочем, о спиче Трубина… Арт-гений линий и текстов в галерее Гостиных Дворов на глазах сотни людей, как и Да Винчи, препарировал… Не плоть и кровь – эта снедь была уже на столах с пятью звёздами – музой его вдохновения номер два (муза №1 – его женщина).
Итак, сотня людей, картины в другом зале, слоты с хлебушком и кровью, оливок нет, и Трубин. Стоит Трубин, все его слушают, кровь стынет, хлебушек сохнет. А он всё препарирует и препарует своё искусство. О чём это было?
ЩА-а-а, разложим, чего расчесал Мастер, постигая события на Лысой горе!
Трубин сначала умертвил… в себе скромность: наконец-то признался всем, что плодовит. И масштаб плодовитости, судя по всему, ещё им самим не познан.
Трубин тут же завалил Канта и всю философию, заявил прямо с колена: «...человека - центра мироздания» (цитата).
Думаем, что среди читателей «Эхо СЕВЕРА» нет сомневающихся, что это сказано…
Для тех, кто, как и мы, на паровозе, поясним: полгода назад Трубин изумлял землян персоналкой в зале Союза художников, а сегодня новая выставка и опять персональная. На презентации не мы – другие такие же деревянные о*уели. Но Мастер терпеливо изрёк снова «человек – центр мироздания» и перешёл к рассказу о выпущенных им фолиантах. Тут даже деревянным стало ясно, какой человек персонально окопался и засел в центре мироздания. Не о, Ленардо да Винчи…
«Евангельский цикл»… Цикл… Живопись и тексты… Матрица в цикле!
Итак, на столах стыла кровь и иссушалась плоть. Публике объявили: скоро будет можно испить/вкусить. Звучало не совсем благозвучно, но все же грамотные, хотя и впечатлительные…
Трубин поймал кураж – кому-то стало ужасненько. Линеарность пространства выставки оказалась такова – сперва отведав трубинского печатного дела, перед испитием крови можно пройти в залы с холстами.
Там, по словам Трубина, расчленённый на 13 частей Леонардо да Винчи.
Трубин не шутил – там действительно был Леонардо: превращённый в геометрический узор и расчленённый на 13 частей его шедевр «Тайная вечерья». По-трубински, гениально просто и понятно. Настораживает. Шокирует. Особенно если "в личку" видел то, что нарисовал в средние века Леонардо да Винчи – вот, значит, куда деградирует цивилизация! По сути когда-то примерно так же пришли от рисования на таре зверушек и цветочков к упрощённому символизму логотипа «Пепси-Колы». Как рисовал Леонардо, описано и не раз увидено. Как рисуют нынче, сказано выше: ВЖИК - и готово! А дальше в рост ВВП!
Учитывая, что Трубин заявил о давнишнем конце своего эротического периода, кое-что шокировало сильно.
Например, тога. Тога прикрывала нижнюю часть туловища Иисуса. На холсте Крест, на Кресте Иисус и тога - она ниспадает.
Перехожу и всматриваюсь в следующий холст: идолища с прямоугольными головами, глазами-ромбами снимают Иисуса с креста. Ещё не положили – держат под углом примерно 30 градусов. Куда смотрят глаза-ромбы, не ясно… Меня интересует тога. Там она ниспадала, а тут (ПОСЛЕ КАЗНИ!) неестественно, с точки зрения законов физики, топорщится!
Очень неловко было спрашивать у мастера, почему топорщится тога у казнённого Иисуса в том месте, где у грешных мирян растёт орган, побуждающий к блуду.
Итак, перед посетителями выставки предстал Создатель Трубин – уже не просто художник, а мыслитель - новый, возмужавший и уже достигший совершенства, исступлённо доводящий своё величие до непостижимости.
Трубин - Создатель линеарной реальности нового разума, достигший совершенства и ставший леонардовским паталогоанатомом.
На открытии выставки были представлены три открытия. Не будем комментировать, дабы не мешать думать читателям, искусством Трубина ещё не вдохновившимся…
Мыслитель Трубин из Архангельска, исследовав межстрочный пространственный мир Библии, дополнил Евангелие следующим откровением: «Иуда знал, что Иисус будет распят». Этим Трубин опроверг существование римского права, по которому только прокуратор Иудеи назначал приговор. Поле открывается непаханное: это ж теория мирового заговора!
Исступлённо проводя линии и исследуя глубины мозга, Мастер, кажется, намекает, что фрагмент Библейской истории - предтеча коррупции. А то с чего бы вдруг прокуратор с каким-то там Иудой стал бы делиться планами на завтра? Рассказывать по поводу Иисуса, ещё на тот момент даже не арестованного: казнить или миловать и как казнить – камнями, собаками или распять? Любой прокуратор тут же бы спросил у Иуды: тебе это зачем? Дальше или взятка, или кулак легионера. Видимо, была взятка. Правильно мыслит Трубин – какой прокуратор устоит перед соблазнами…
Проанализируем. Аминь.
Второе и третье открытия Трубина, коими он делился сегодня, чуть скромнее.
Трубин в 13-ти холстах своей версии «тайного вечерья» отчётливо и скрупулёзно вырисовал узор квадратиков мышц на обнажённом торсе и животе Иисуса. Трубин намекает на то, что он качался или тяжёлым физтрудом занимался? Не ясно.
Трубин пока не пояснил, зачем возвестил миру о значении рельефа торса в событиях на Лысой горе.
И в заключение главная мысль архангельского краеведения…
Трубин дважды повторил нижеследующую цитату:
«Гостиные Дворы – намоленное место».
Исходим из того, что Гостиные Дворы были гостиницей, где останавливались на постой купцы. Тут отдыхали тела добравшихся до Архангельска после длительных странствий, связанных с половым воздержанием. Оргии с поморскими девами, как и пьянки приезжих негоциантов, – факт известный и доказанный.
Отныне если верить Трубину, ОРГИЯ – это как молитва получается. И любую сауну или мотель можно назвать часовней?
Намоленностью Гостиных Дворов Трубин, кстати, объяснил место – почему именно тут, а не в зале «Союза художников» он расположил выставку с библейской темой. Значит, не шутил. Вероятно, постиг что-то такое, что деревянная общественность видит, но понять не может. Так на то Трубин и есть гениальный художник, чтоб пить кровь, выбивать дурь, раскрашивать серое, загонять в квадраты круглое. Короче…
Пить, веселить, *баться.
И при этом очень умным казаться!
P.S. Хорошо, что есть Трубин! Спасибо…